ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. "Мертвая" наука и живые реалии

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

Сохранить,

дабы приумножить военную мудрость

"Бездна неизреченного"...

Мое кредо:

http://militera.lib.ru/science/kamenev3/index.html

0x01 graphic

Александр Македонский перед Диогеном, 1787

Художник Тупылев И. Ф.

Анатолий Каменев

"Мертвая" наука и живые реалии

Меня довольно давно терзала мысль о том, что в нашей военно-учебной системе что-то неладно.

Червь сомнения зародился еще в военном училище и уже в войсках я понял, что из всего преподанного мне в военно-учебном заведении пригодилось немногое.

Самое прискорбное состояло в том, что менее всего мне в служебной деятельности потребовались гуманитарные знания, в частности, психолого-педагогические.

Из всего небольшого курса военной психологии и педагогики я запомнил лишь учение о темпераментах и только эту часть психологических знаний хоть как-то старался использовать практически. Но и для этого мне не хватало умения перевести данные науки на язык реальной жизни, а тем более, использовать их в служебной практике.

Шаг за шагом, год от года я все больше убеждался в том, что обучение наше построено на неверном принципе отбора знаний:

-- в рамки учебной программы стремились втиснуть как можно больше научных знаний, нисколько не заботясь о возможностях и потребностях обучаемых, коэффициенте полезного действия (такой критерий имел лишь политическую и идеологическую составляющую) отдельных предметов и системы знаний в целом.

Другими словами, на момент моего прихода на кафедру военной педагогики ВПА у меня сложилось ясное и четкое представление о том, что структуру этого предмета и метод преподавания следует кардинально менять.

Что такое "мертвые" знания?

На одном из заседаний кафедры военной педагогики (апрель 1989 г.) я выступил с краткими тезисами, которые содержали следующие идеи:

-- 1)нам надо прекратить преподавание "мертвой" педагогики;

-- 2)надо покончить со стремлением наполнять головы слушателей бездумными идеями и пустыми умозаключениями, почерпнутыми из сомнительных источников знаний.

Впервые в стенах данной кафедры прозвучал серьезный упрек в адрес отца-зачинателя кафедры генерала А.В. Барабанщикова: "Мы не те знание несем в слушательские и курсантские массы".

Знание это "мертво", т.к. не будить сознание людей, не развивает мышление, не служит основой для поведения, поступков и не является опорой ни в жизни, ни в служебной деятельности.

Впрочем, содержание и характер обучения в военно-учебных заведениях определялся не личной позицией названного начальника.

Это была система, выстроенная за годы советской власти, система, в центре которой стояла коммунистическая идеология.

Согласно этому идеологическому учению, необходимо было всеми силами удержать сознание обучаемых в поле коммунистических идей (своеобразных догм), формируя беззаветную (безотчетную, слепую) преданность коммунистическим вождям (Ленину, Сталину, Хрущеву, Брежневу и т.д.).

Все написанное и изреченное ими, следовало подробно изучать, тщательно цитировать и ни в коем случае не проявлять инициативы в оценке отечественной истории и в понимании перспектив грядущего будущего.

Все обществоведение, включая и "человековедческие" дисциплины - педагогику и психологию - "крутились вокруг "бессмертных" творений классиков марксизма-ленинизма, гениальных продолжателей их дела и руководящих указаний, изложенных в решениях съездов КПСС и ЦК партии коммунистов.

Примерно в это же время из моих уст прозвучало еще одно "крамольное" заявление.

На заседание кафедры как-то был представлен для обсуждения новый учебник по военной педагогике.

Мое знакомство с этим творением показало, что это не новое пособие, а лишь подправленный вариант брошюры, изданной несколько лет назад.

Обновлены были цитаты, ссылки на состоявшиеся съезды, заменены некоторые фамилии руководителей КПСС. Весь основной материал был сохранен в неприкосновенности, несмотря на те колоссальные сдвиги в общественном, социальном и военном сознании, которые имели место во второй половине 80-х гг. прошлого века:

См.: С кем пойдет армия? 17k "Фрагмент" Мемуары

Не играйте с огнем, господа-соискатели власти.

Детонатор спокойствия 24k "Фрагмент" Мемуары

Проклятие тем, кто открывает ящик Пандоры

Чем хуже - тем лучше! 7k "Фрагмент" Мемуары

Интересно: кому становится лучше, когда всем плохо?

Продукт мутного времени 19k "Фрагмент" Мемуары Комментарии: 1 (03/11/2008)

Предателям и проходимцам памятников никто не ставит. Их удел - позор и забвение

Пора держать ответ! 11k Оценка:6.00*3 "Фрагмент" Мемуары Комментарии: 3 (31/10/2008)

Война рождает героев и трусов, но не всегда снимает личину с ее вдохновителей. Почему?

Иван, иди домой! 11k Оценка:8.00*3 "Фрагмент" Мемуары Комментарии: 3 (29/10/2008)

О тех, кто разрушал военную мощь СССР.

Букет Абхазии 18k Оценка:8.00*3 "Фрагмент" Мемуары Комментарии: 1 (26/10/2008)

О пагубе национализма

Об этом, естественно, знали и мои коллеги по кафедре, но кто из них мог заявить открыто о том, что кафедра давно перестала идти в ногу со временем?

Таких не оказалось.

Причины умолчания, впрочем, были разные:

-- "старики", всецело преданные шефу, не могли пойти против него, так как сами были носителями старого педагогического знания;

-- "молодые" не поднимали своего голоса, так как не хотели портить себе научную перспективу (гнев или недовольство А.В. могли стоить им ученой степени или ученого звания).

Пришлось мне прибегнуть к одному образному сравнению.

Взяв за корешок подготовленный труд, я встряхнул его и спросил аудиторию:

- Как вы думаете, что произойдет с этим учебником, если из него вылетят все цитаты, лозунги, пустые рассуждения, призывы и т.п.? - И, не дожидаясь ответа из аудитории, заключил сам: - Здесь ничего путного не останется.

Листая сейчас дневник того времени, нахожу запись об этом событии с припиской: "Проглотили молча".

Другими словами, никто тогда не решился ни опровергнуть моего заявления, но не нашлось и тех, кто открыто поддержал мое заявление.

Тогда же я предложил создать принципиально новый учебник и пригласил молодых ученых поучаствовать в его создании.

Это был прямой вызов старой педагогике и ее носителям.

Впрочем, в мои ряды тогда никто не встал...

Пришлось творить самому.

Спустя десять лет я создал и опубликовал в Военно-техническом университете "Практическую психологию для курсантов", а затем и ряд других пособий - "Практическую психологию для офицеров" и "Практическую педагогику для курсантов" (правда, две последние книги уже за свой счет).

"Исковерканные в академии ...потерпели поражение"

История, как известно, лучше всяких нравоучений наставляет на путь истинный.

Обратимся к некоторым историческим фактам, чтобы понять, как важно правильно поставить военное образование.

Пруссия. Конец ХVII-начало ХIХ в.

Шарнхорст, безусловно, талантливый человек, но и он допустил непростительную ошибку: так, он заставлял офицеров заучивать формулы высшей математики с тем, чтобы, "оказавшись в степях Средней Азии, офицеры могли найти дорогу по звездам".

Россия. ХIХ в.

Извращение идей преподавания военной статистики во времена военного министра Д. Милютина сводилось к заучиванию столбцов цифр и "качеств свиней в Дукльском перевале Карпат".

По свидетельству А. Верховского (Военный вестник.- 1922.- N 17-18): "Старшие начальники и Генеральный штаб, исковерканные в академии, прикрывавшиеся авторитетом Леера и Драгомирова, потерпели позорное поражение, ибо, зазубрив астрономию, геологию и принципы Леера, совершенно не понимали ни маневра, ни техники, ни психологии масс и не умели практически осуществить даже то, что знали.

"Единственный критериум - разум"

Обратимся вновь к военной истории.

В зарубежных военных академиях то же поры начали пересматривать взгляды на подготовку офицеров.

Какие педагогические идеи господствовали в зарубежных военных академиях?

Во Франции фельдмаршал Ф. Фош в труде под названием "О принципах войны" писал:

"Прежде всего, дело в понимании истины, значит, в свободе ума, в отсутствии предрассудков, предвзятостей... Единственный критериум - разум. Затем дело идет о приложении этих истин к частным случаям, сперва на картах, потом на местности и позднее на поле сражения. Мы хотим прибыть на поле сражения ... с выработанным суждением... Только тогда ум разовьется, принципы усвоятся настолько, что станут основой принимаемых решений".

Мольтке в Германии вторил ему:

"Приобретение военных знаний имеет в виду главным образом использование учеником своих интеллектуальных сил (т.е. теорий, преподанных учителем); эта взаимная живая работа окажется невыполненной, если один ограничится преподаванием, а остальные будут только его слушать. Цель будет достигнута совершенно естественно, если профессор соединит теоретическое преподавание с упражнением, ведущим к применению изучаемых теорий к частным случаям.

0x01 graphic

В Петербурге кумушки забеспокоились...

Надо отдать должное тем военным руководителям, которые стремились отыскать пути улучшения подготовки офицерского состава.

Один из таких путей лежал в Европу.

Туда периодически отправлялись офицеры русского генштаба для изучения военного дела. В одну из таких поездок был направлен офицер генштаба Н.Н. Головин.

Во Франции он обратил внимание на организацию и обеспечение подготовки офицеров военной академии.

По прибытии в Россию Головин подготовил и издал интереснейший труд под названием "Французская высшая военная школа" (1910 г.).

По рекомендации этого офицера стала проводится реформа в Николаевской военной академии.

В академии начался расцвет мысли.

Несмотря на то, что "новый режим" продержался всего 3 года, с 1911 по 1913 гг., военная литература обогатилась работами Изместьева, Головина, Черемисова, Марушевского, Незнамова, Матковского, В. Новицкого, Кельчевского и др.

Это были первые всходы новой школы, быстро срезанные руководящими верхушками, почувствовавшими в ее развитии опасность.

"Единственный критериум - разум" - это было неприемлемо в старой армии, потому, что офицеры-слушатели, как тогда об этом с ужасом шептались кумушки в питерских гостиный, "стали думать".

Против новой системы преподавания были сосредоточены нужные силы, и его судьба быстро разрешилась.

-- Съезд объединенного дворянства прямым давлением на Николая II, даже помимо военного министра, в 24 часа устранил Щербачева, бывшего в эту пору начальником академии.

-- Головин был отправлен командовать полков в "деревню, в глушь".

-- Другие деятели реформы также постепенно были вытеснены и, выдвинутый тем же съездом дворянства Янушкевич пришел в академию с директивой вернуть ее " на путь доблестных предков", т.е. сделать ее прежней "барской учебной командой".

0x01 graphic

"Доверие Александра Македонского к врачу Филиппу" 1870.

Художник Семирадский Генрих Ипполитович (1843-1902)

Отчего весь это "сыр-бор"?

Для того, чтобы понять явное или тайное стремление организаторов просвещения и военного обучения создать многопредметность и тем самым загромоздить путь к Истине запрудой из разной рухляди, мешающейся под ногами и не дающей прохода, нам надо вновь обратиться к истории, и уж потом перейти к современным реалиям.

Прежде всего, примем во внимание "плутархово" объяснение на примере Александра Македонского.

Как известно, учителем Александра был Аристотель.

Под его руководством, Александр, по-видимому, не только усвоил учения о нравственности и государстве, но приобщился и к тайным, более глубоким учениям, которые философы называли "устными" и "скрытыми" и не предавали широкой огласке.

Находясь уже в Азии, Александр узнал, что Аристотель некоторые из этих учений обнародовал в книгах, и написал ему откровенное письмо в защиту философии, текст которого гласит:

-- "Александр Аристотелю желает благополучия!

-- Ты поступил неправильно, обнародовав учения, предназначенные только для устного преподавания. Чем же будем мы отличаться от остальных людей, если те самые учения, на которых мы были воспитаны, сделаются общим достоянием?

-- Я хотел бы превосходить других не столько могуществом, сколько знаниями о высших предметах.

-- Будь здоров".

Успокаивая уязвленное честолюбие Александра, Аристотель оправдывается, утверждая, что эти учения хотя и обнародованы, но вместе с тем как бы и не обнародованы. Этим он давал понять, что учение его может быть понято лишь избранными, но не всеми.

В этом отношении он, безусловно, был прав.

Но сейчас речь идет не об этом.

Александр сожалел о том, что часть сокровенных, тайных знаний стала доступна широкому кругу лиц.

Точно также, если верить легенде, был озадачен Авиценна, познакомившись с древними трактатами по медицине.

Говорят, что именно он поджег крупнейшее книгохранилище, опасаясь как бы сокровенные знания не попали в "плохие" руки.

Из плутарховой истории, да и из других многочисленных фактов известно, что власть предержащие почти всегда (редкое исключение у нас являют Петр Великий и Екатерина II) всегда "нормировали" знание, предназначенное для общего и индивидуального пользования: "верхи" получали знание особенное, "низы" довольствовались азами наук, искусств и ремесел.

Правители боялись просвещать свой собственный народ, а потому либо не допускали простонародье к высшему образованию, либо вводили в высшее образование массу ненужного и бесполезного...

***

Помимо объяснения плутархова, т.е. политического, есть объяснение социальное.

Обратимся вновь к истории, этой колыбели разума.

Как известно, спрос рождает предложение. Если его нет, то росткам нового трудно пробиться сквозь окаменелые породы.

У нас издавна науку не ценили и не любили.

Как только появилась возможность обнародовать для всеобщего рассмотрения проблемы военного строительства, то буквально первый номер "Военного сборника" (1858 г.) во весь голос заявил:

-- "Офицера, до получения им роты, ценили только по наружности, по умению маршировать...

-- Бездарность, или совершенное невежество, выказанное на маневрах, навлекали на виновного порицание только со стороны высших начальников... Ближайшие начальники оставались к этому совершенно равнодушными.

Эта эгоистическая односторонность взгляда начальников на истинную службу убивала в офицерах стремление к настоящему военному образованию и развивала в них желание угождать, в ущерб понятию о долге.

Не только с военными науками, но даже с теми частями устава, которые были написаны не для смотров, а для войны, офицеры наши были мало знакомы...

У многих начальников наука не только не находила покровительства, а, напротив" встречала преследование, насмешку: занимающегося наукою офицера обыкновенно называли ученым, прилагая это название преимущественно в тех случаях, когда ему случалось сделать какой-нибудь промах".

У нас и до сих пор науку не ценят.

Тому есть разные причины и одна из них такова: "пока нам не за что ее (науку) ценить:

См.: Не описывать, а предсказывать 14k "Фрагмент" Мемуары

Не дело науки плестись в хвосте практики

Подлинная наука - это величайшая сила.

Не случайно ведь арабы так высоко ценили науку, что пришли к заключению: "Чернила ученого должны цениться наравне с кровью мученика".

Как нам далеко до такого признания.

***

Третье объяснение - педагогическое, имеющее этический и дидактический аспект.

Во-первых, в педагогической среде много консерватизма, рутины и массы отжившего. Все это цепляется за полы тех, кто пытается что-то изменить в педагогической системе.

Лень и педагогическое невежество находит свое пристанище везде, где идет учебный процесс. Проводить занятия по инерции, не меняя чего-либо, не применяясь к особенностям данной аудитории, времени всегда легче, чем все время находиться в поиске, меняя не только содержание обучения, но и характер, стиль преподавания и общения.

В первом случае можно ограничиться раз и навсегда написанным конспектом, озвучивая его из года в год разным аудиториям. Во втором случае надо постоянно развиваться, внимательно следить за всеми изменениями, быть всегда в курсе дел происходящих и событий грядущих.

Этой кропотливой работы, как правило, стремятся избежать.

Педагог превращается в ремесленника, который изо дня в день производит продукцию, которая уже не пользуется спросом на интеллектуальном рынке.

Другое дело, когда педагог-воспитатель сам является творцом новых ценностей.

-- Он открывает в старом и давно известном новые черты.

-- Открывая сам, он и учеников своих учит видеть красоту, богатство и содержание там, где другой ничего не заметит.

-- Он обладает способностью художника - всякую вещь, всякое явление возвышать в символ, показывать типичное и вечное в случайном и преходящем.

Педагогическое леность и невежество заключается в том, что многие педагогические коллективы не пытаются разграничить предмет науки и предмет обучения.

Наука широка и многогранна и ее никак нельзя втиснуть в рамки учебной программы.

Да и сами науки далеко неравнозначны, как предметы обучения.

-- Это могут быть науки необходимые, т.е. без которых никак нельзя обойтись;

-- есть науки полезные для развития ума, способностей и дарований (эти науки могут и должны изучаться избирательно, т.е. отдельными группами лиц);

-- есть науки бесполезные, т.е. непригодные ни для развития ума, ни для жизни, ни для службы;

-- есть и знания вредные, т.е. способные нанести вред сознанию, мировоззрению и т.д.

0x01 graphic

Иван Иванович Бецкой

Портрет работы А. Рослина

Из "Устава Императорского шляхетного сухопутного кадетского корпуса (СП б., 1766), разработанного генерал-поручиком И.И. Бецким мы видим пример ранжирования наук на 4 категории:

-- Руководствующие к познанию прочих наук: 1. Логика. 2. География и хронология 3. Начальные основания математики. 4. Языки употребительные и для наук потребные. 5. Красноречие. 6. Математика. 7. Физика общая и особенная. 8. Механика. 9. История священная и светская.

-- 2. Предпочтительно нужные гражданскому званию. 1. Нравоучение. 2. Государственное право. 3. Естественное право. 4. Экономия государственная. 5. Всенародное право.

-- 3. Полезные науки. 1. Генеральная и экспериментальная физика. 2. Натуральная история. 3. Астрология. 4. Воинское искусство. 5. География общая. 6. Фортификация и артиллерия. 7. Тактика (навтика) , или сведения о морском искусстве. 8. Химия.

-- 4. Художества. 1. Рисование. 2. Делание статуй. 3. Живопись. 4. Архитектура. 5. Гравирование. 6. Музыка. 7. Изваяние. 8. Танцевание. 9. Фехтование.

Я не ставлю сейчас целью проанализировать содержание каждой из групп, но вполне уверенно могу заявить, что такой состав знаний был обусловлен и задачей, которая была поставлена перед этим корпусом, и особенностями времени, и педагогической логикой того времени.

Сегодня же все у нас унифицировано и запрограммировано без учета всего того, что надо было бы учитывать (но не буду повторяться на эту темы).

Нам бы и сейчас ранжировать учебные дисциплины, но сделать это надо не чиновникам, а вдумчивым ученым, А для этого подошли бы таланты Петра, Екатерины, и их сподвижников, коими были И.И. Бецкой, Я.И. Ростовцев и многие другие талантливые деятели военно-учебного дела старой России.

В советской и новой России мне встречались лишь обремененные чинами и педагогическими званиями люди, но не педагогические таланты.

А жаль...

Что требует природосообразность?

Принцип природосообразность прост - познай Законы природы и твори себя (другого), соблюдая его требования.

Мне уже приходилось писать по этому поводу, а потому ограничусь лишь ссылкой на источник информации по теме:

Военная школа России: уроки истории и стратегия развития

Подчеркну лишь одну мысль, которую в свое время высказал прекрасный русский педагог Н.И. Писарев:

"Все готовящиеся быть полезными гражданами, должны сначала научиться быть людьми".

Т.е. тот, кто намеревается стать специалистом, должен получить прежде общечеловеческую подготовку, что является непременным условием для воспитания "истинного человека". Развитие, не подкрепленное знанием, образует людей поверхностных, заносчиво-самоуверенных, не имеющих собственного мнения.

Именно это и игнорируют в нашем военном образовании.

Выводное знание

Трудно сказать, кто и когда впервые заговорил о том, что из всей совокупности накопленных знаний для обучения надо отбирать только то, что крайне необходимо.

Мне удалось найти в "Наставлении для пехотных офицеров" (1796 г.) такие строки:

"...Нет никакой необходимости для пехотного офицера знать фортификацию во всем пространстве сей науки, то неоспоримо и то, что должен он совершенно известен быть о всем, что споспешествует к обеспечению такого поста" оборона которого ему поручена быть может"...

Как мне помогло выводное знание

Для большей убедительности мысли о сжатом (выводном, концентрированном) знании, приведу пример жизненной важности выводного знания.

Дело было как раз после моего увольнения в запас.

Это были те лихие 90-е годы, когда разгул преступности захлестнул страну и коснулся почти каждого из нас.

Однажды и я чуть было не попал в неприятный переплет.

Уволившись в запас и получив выходное пособие, которое в тогдашнем цифроисчеслении было миллионное и не вмещалось в обычную сумку, я, от греха подальше, решил отдать свои миллионы на сохранение в банк, который находился в 100 м. от моего дома.

Когда же пришло время воспользоваться выходным пособием для покупки подержанной машины (на новую моих миллионов не хватало), я посетил банк и снял положенную на хранение сумму.

Разместив мой капитал во вместительном "дипломате", я безмятежно направился в сторону дома.

Однако, пройдя менее половину пути, вдруг почувствовал что-то неладно и инстинктивно приподнял вверх свой увесистый "дипломат", как бы защищая свое достояние от лихоимца.

Тут же мимо меня, будто споткнувшись, быстро прошмыгнул какой-то тип, сделав непонятные для меня телодвижения.

Происшествие это еще не возбудило во мне беспокойства, но что-то внутри меня уже насторожилось, предвидя неприятные для меня последствия.

Опять же инстинктивно я замедлил шаг, невольно наблюдая за тем типом, который шмыгнул мимо меня.

Тот же неспешно завернул под арку во двор нашего дома.

Это меня уже насторожило и побудило тоже замедлить шаг и сконцентрировать внимание на окружающих.

К арке я двинулся медленно, бдительно следя за окружающими людьми.

Подойдя ко входу во двор, убедился, что меня никто не ждет, а потому можно без опаски продолжать путь дальше.

Но расслабляться было рано: у входа в подъезд, на крылечке в 20 метрах от арки стоял тот человек, которого я начал опасаться. Он, как бы лениво рассматривал двор, намеренно не смотря в мою сторону.

Для меня стало понятно, что я попал в одну из ситуаций, о которых накануне читал в книге Калсмана под названием "Преступление: как от него спастись".

См. приложение.

Это была небольшая брошюрка, но столь умело написанная, что позволяла каждому читающему понять:

-- во-первых, почему люди становятся жертвами преступников (оказывается, даже наша походка может поставить нас в разряд потенциальных жертв);

-- во-вторых, при каких обстоятельствах совершаются преступления;

-- в-третьих, где, в каких местах это чаще всего происходит;

-- в-четвертых, при каких обстоятельствах уменьшается или возрастает угроза преступления;

-- в-пятых, какие фазы предшествуют насильственным (активным) действиям) и как надо целесообразно действовать, чтобы избежать фазы конфронтации;

-- и, наконец, в шестых, как следует действовать в том случае, если тебя вовлекают в преступные действия.

До сих пор не могу понять, почему мне повезло найти и прочитать эту книгу буквально за день-два до описываемых событий.

В данном случае мне пригодилась всего лишь одна рекомендация автора: он советовал - "если уж тебя вовлекают в преступные действия в качестве жертвы, постарайся взять контроль над ситуацией, понятии время и найди верное решение".

Я так и сделал.

Если бы мне была неизвестна эта рекомендация, то выход из сложившегося положения дел мог быть комичный или трагичный.

Комичный - в том случае, если мои страхи оказались необоснованными, а тот, кого я принял за преступника, был всего лишь случайным прохожим.

Трагедия могла произойти в том случае, если бы я опрометчиво пошел навстречу опасности и в темном коридоре подъезда мог лишиться и денег, и жизни.

Я поступил иначе.

Пройдя несколько шагов, я увидел рослого соседа, который ремонтировал своей "жигуленок". Остановившись для разговора с ним, я стал краем глаза наблюдать за тем человеком, который меня встревожил.

Перебрасываясь обычными между соседями фразами, теня время, я увидел, что мой "налетчик" явно занервничал.

Он не ожидал этой нежданной паузы в развитии событий.

Я же, проговорив минут пять с соседом, понял, что этот парень на крылечке моего подъезда явно по мою душу.

Сомнений уже не было.

Однако, желая все же не попасть впросак, я тихонько попросил соседа проводить меня до лифта, объяснив ему непонятные маневры человека, который ждал меня на крыльце.

Когда тот, взяв в руки увесистый клюк, направился со мной к подъезду, "сторожа" моего, как ветром сдунуло с крыльца.

Путь домой был открыт.

Теперь мне уже ничто не угрожало.

***

Этот пример я привел лишь для того, чтобы показать важность выводного знания.

Из всей науки криминалистики не специалисту в этой области, такому простому гражданину, как я, нужно знать хотя бы то, о чем написал Калсман, а нее всю совокупность сведений о преступности, мерах борьбы с ней и т.п.

Те шесть вопросов, которые я указал выше, и есть область выводного знания в области бытовой криминалистики...

В благодарность Майклу Калсману размещаю выдержки из его труда.

Надеюсь и книги мы научимся создавать такие, которые бы помогали нам в жизни.

Приложение.

Майкл Калсман

Преступление: как от него спастись?

ЛЮБОЙ ИЗ ВАС МОЖЕТ ПОЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ В БОЛЬШЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ

Эта книга адресована тем, кто хотел бы уберечь себя от преступлений и насилия. Для этого не нужно становиться обладателем черного пояса в каком-нибудь из видов борьбы, жить в электронной крепости, держать пистолет рядом с кроватью или носить газовый баллончик на цепочке для ключей. Для этого не нужно тратить много денег. Для этого не нужно даже обладать натренированным телом. Хоть средства массовой информации и многие служители порядка и рассказывают нам о "выходящей из-под контроля" преступности, вы можете значительно снизить риск стать жертвой преступления, независимо от вашего возраста, пола, профессии, доходов, места жительства, физических недостатков или наличия опыта в этой области.

Такое утверждение базируется на значительном количестве данных. Люди, применяющие в жизни легкие в освоении методы, могут снизить риск подвергнуться нападению, ограблению или изнасилованию до 90 процентов. Районы, осуществляющие простые и недорогостоящие программы по предупреждению преступности, могут снизить ее уровень до 80 процентов. Концепции и методы, приводящие к столь резкому снижению уровня преступности, и рассматриваются в этой книге.

Необходимость в профилактике преступлений столь настоятельна, столь глубоко уходит корнями в здравый смысл и традиционную веру американцев в самих себя, что она могла бы привести к полному пересмотру путей и методов борьбы преступностью. Трагичен, если хотите, "преступен", тог факт, что, охваченные ужасом перед проблемой преступности, мы потеряли веру в возможность самим позаботиться о себе и друг о друге. Вместо этого мы переложили

все заботы на полицию, суды и различные организации по социальному обеспечению. Как каждый из нас должен сам заботиться о своем здоровье, так и каждый из нас должен взять на себя основную ответственность за собственную безопасность. Это не утопия. Это ежедневная реальность для все возрастающего количества людей, предприятий и жилых районов в Соединенных Штатах.

В эффективной профилактике преступности нет никакой тайны. Она основана главным образом на здравом смысле. Тот, кто применяет ее в жизни, быстро и значительно снижает риск стать жертвой преступления.

Спросите любого: "Как можно реально предупредить преступление?" -- и в большинстве ответов прозвучит отчаяние. Многие покачают головой и скажут: "Ничто не срабатывает". И это понятно: каждый день средства массовой информации забрасывают нас сообщениями о новых "решениях" проблемы преступности и каждый день другие сообщения свидетельствуют, что эти решения не "работают".

Кто-то скажет, что нам необходимо больше полицейских, но за последние десять лет полицейских стало больше, а уровень преступности не снизился. Кто-то скажет, что нам нужно увеличить количество тюрем и выносить более суровые приговоры. Этого мы опять-таки добились, а уровень преступности не снизился. Кто-то скажет, что мы должны обеспечить полную занятость и покончить с дискриминацией. Это важные, но слишком отдаленные цели. И если мы согласимся с таким видением проблемы, нам придется надолго, может быть, навсегда, смириться с высоким уровнем преступности.

Но по всей стране люди, участвующие в личных и районных программах профилактики преступлений, настроены оптимистично, и не без оснований. Им удалось быстро и значительно снизить уровень преступности без больших капиталовложений, без дополнительных сил полиции, без новых тюрем, без полной занятости и при наличии дискриминации.

В эпидемиологии преступности первичная профилактика-- краеугольный камень либерального подхода, который состоит в требовании устранения так называемой "питательной среды" преступности: бедности, безработицы, дискриминации, злоупотребления наркотиками, низкого уровня образования и неудовлетворительных жилищных условий. Консерваторы предпочитают третичную профилактику: более суровые приговоры преступникам. Социальные программы, безусловно, необходимы, как необходимы и полиция, суды и тюрьмы. Но наши политики, постоянно преувеличивая значение первичной и третичной профилактики, недооценивают подходы, вовлекающие в предупреждение преступности самих людей. Это поистине трагично, ибо именно программы вторичной профилактики приводят к наиболее быстрому, значительному, прочному и экономичному снижению уровня преступности.

Большинство книг по этой проблеме предполагают, что личная безопасность требует значительных изменений в стиле жизни. Некоторые небольшие коррективы вполне могут понадобиться (может быть, с десяток), но значительные изменения? Нет. Чтобы почувствовать себя в большей безопасности, главное - взглянуть на проблему со всех сторон и реализовать те предложения, которые покажутся вам наиболее рациональными.

Я не питаю никаких иллюзий по поводу возможности стать неуязвимым для преступников. Всегда существует определенный риск оказаться не в том месте и не в то время. Но тот, кто воспользуется советами, изложенными в этой книге, должен быстро повысить уровень своей безопасности. Если бы достаточное количество людей использовали систему мер по обеспечению личной безопасности, мы могли бы за пять лет на 50 процентов снизить уровень преступности в стране.

Необходимо снять покров таинственности, окутывающий проблему преступности. Она не так сложна и не так безнадежна, как представляют ее средства массовой информации и наши политические деятели. Мы МОЖЕМ снизить уровень преступности быстро и значительно, без серьезных социальных потрясений и крупных ассигнований. Советы, которые чаются в этой книге, эффективны, что подтверждается документами. Они РАБОТАЮТ. Миллионы людей пользуются ими и чувствуют себя в большей безопасности. Вы можете добиться того же.

ГЛАВА 1

КАК СЕТИ МАГАЗИНОВ "7-ОДИННАДЦАТЬ"

УДАЛОСЬ СНИЗИТЬ КОЛИЧЕСТВО ВООРУЖЕННЫХ

ОГРАБЛЕНИЙ НА 56 ПРОЦЕНТОВ

На первый взгляд, магазины "7-Одиннадцать" представляют собой наиболее подходящую мишень для вооруженного ограбления. Они открыты поздно вечером, когда совершается большая часть налетов, в большинстве из них работает один человек, часто женщина. Многие расположены в райнах с высоким уровнем преступности, где бедность, безработица, наркомания представляют серьезную проблему. И несмотря на очевидную опасность, связанную с работой в условиях столь повышенного риска, руководство компании Саутлэнд Корпорейшн, которая владеет сетью магазинов "7-Одиннадцать", запрещает своим сотрудникам держать на рабочем месте пистолеты или другое оружие.

По данным ФБР, с 1976 года количество налетов на магазины увеличились на 47% -- ошеломляющий рост. Средние убытки в наличности достигли 607 долларов, и тысячи продавцов подверглись вооруженному нападению. За тот же период в 7.000 магазинов "7-Одиннадцать" наблюдалась совершенно иная картина: количество ограблений упало на 56%, телесные повреждения в результате нападений снизились на 50%, убытки в наличности - на 66% и составили всего 45 долларов.

Как "7-Одиннадцать" удалось добиться таких результатов? С помощью программы предупреждения преступлений, настолько простой и незаметной, что большинство покупателей даже внимания на нее не обратили. Зато обратили грабители.

Программа сети "7-Одипнадцать" разрабатывалась при участии Рэя Джонсона, специалиста в области вооруженных ограблений. Еще бы ... Он провел двадцать пять лет в тюрьмах Калифорнии по приговорам за ограбления. Когда в 1968 году его условно освободили, он узнал, что Западному институту поведенческих наук (ЗИПН), расположенному в Ла Джолле, штат Калифорния, требуются бывшие вооруженные грабители в качестве консультантов необычного проекта предупреждения преступлений, в котором ставилась цель так перестроить магазины, чтобы лучше защитить их от налетов. Джонсон и несколько других бывших грабителей, используя свой опыт, разработали программу, которую ЗИПП в 1975 году опробовал в 120 магазинах "7-Одиннадцать" в Южной Калифорнии. В группе из шестидесяти магазинов для защиты от налетов провели небольшую перестройку, рекомендованную бывшими грабителями. Во второй группе из шестидесяти магазинов все оставили без изменений. Через восемь месяцев во второй группе количество ограблений не снизилось, тогда как в первой - упало на 30%.

Эксперимент произвел огромное впечатление на членов руководства компании "Саутлэнд", многие из которых начинали свою карьеру продавцами в магазинах "7-Одиннадцать" и знали не понаслышке об опасности работы в них. Они пригласили Джонсона в службу безопасности компании в качестве постоянного консультанта по предупреждению преступности. Совместными усилиями доработав рекомендации ЗИПН, они начали в 1976 году осуществление программы профилактики ограблений, которая стала самой успешной и стране.

Вот в чем ее суть.

-- Кассовые аппараты выдвинули вперед.

-- Витринную рекламу, раньше покрывавшую все окна, убрали, чтобы кассы были видны с улицы.

-- Установили внешнее освещение.

-- Кассовые аппараты и работающих за ними продавцов поместили на приподнятые платформы и под каждым аппаратом установили особый сейф, доступ в который регулируется таймером.

-- Наконец, магазины были перестроены таким образом, чтобы убрать задние ходы и обеспечить вход и выход в магазин только с улицы.

Небольшие изменения, но они имеют огромное значение для преступников.

"Типичный грабитель, говорит Джонсон, - предпочитает скрытность. Он подыскивает магазин, в котором касса не видна с улицы". Программа "7-Одиннадцать" обеспечивает максимальную видимость кассовых аппаратов. Когда убрана витринная реклама, установлено внешнее освещение и кассовый аппарат выдвинут вперед, он становится "высвеченным", достигается эффект, при котором потенциальный грабитель оказывается как бы "на сцене", где ему совсем не хочется быть. Повышенная видимость означает повышенный риск задержания. В результате увеличивается вероятность того, что грабитель подумает, прежде чем совершит налет.

Большинство грабителей, прежде чем выхватить пистолет, продумывают варианты отхода Убрав задние выходы, магазины "7-Одиинадцать" лишили грабителей наиболее предпочтительного пути бегства. Если обеспечивается вход и выход в магазин только с улицы, увеличивается еще и вероятность того, что продавец сможет сообщить полиции, в каком направлении скрылся грабитель.

Установка кассовых аппаратов на платформе еще больше срывает планы преступника. "Типичный грабитель, - утверждает Джонсон, - хочет удостовериться, что в кассе достаточно денег, чтобы оправдать риск попытки ограбления. Он покупает какую-нибудь мелочь (конфеты или сигареты) и, когда продавец оформляет покупку, "проверяет" кассу. Если он видит ящик, полный десяти- и двадцатидолларовых купюр, он выхватывает оружие". Установка кассовых аппаратов на приподнятой платформе, над уровнем глаз грабителя, лишает его возможности увидеть, что имеется в кассе. Продавцы также находятся на приподнятой платформе, что придает им более внушительный вид и обеспечивает небольшое, но немаловажное психологическое преимущество.

Важнейшим компонентом программы профилактики ограблений является сейф. Разработанный совместно с Рэем Джонсоном и произведенный "Тайдел Системс", филиалом "Саутлэнд", сейф отличается оригинальным конструкторским решением и состоит из двух отделений. В одном из них хранится большое количество денег, а из другого за один раз выдается только небольшая сумма. Когда десяти- и двадцатидолларовые купюры накапливаются, продавец кладет их в первое - "складское" -- отделение. Ключей от сейфа у продавцов нет, он опорожняется руководством магазина днем - ни в коем случае ночью, когда происходит большинство ограблений. Если для расчета за покупку мелочи требуется больше, чем имеется в кассе, продавец нажимает кнопку, и из второго - "распределительного" - отделения выдается пластмассовая коробочка с 10 долларами мелочью и мелкими купюрами. Средняя стоимость покупки в "7-Одиннадцать" составляет 1.57 долл., следовательно десяти долларов мелочью обычно хватает на несколько минут. Однако каждая "выдача" из сейфа приводит в действие таймер, который блокирует следующую "выдачу" на две минуты.

Что мешает грабителю заставить продавцов "7-Одиннадцать" нажимать на кнопку каждые две минуты, пока сейф не выдает все деньги?

"На это уйдет слишком много времени, - объясняет Джонсон. - При условии, что касса хорошо видна с улицы, ни один грабитель не будет так долго держать кого-нибудь под прицелом. Большинство ограблений происходит менее чем за минуту. Когда вы боитесь, что вас поймают (а грабитель каждый раз этого очень боится), две минуты - это целая вечность. Просто не стоит так долго ждать, чтобы заполучить очередные десять долларов. Вы стремитесь выхватить пистолет, забрать деньги и бежать". При установке сейфа, на входных дверях магазина вывешивается крупная надпись: "В кассе не больше 30 долларов. Продавец не может открыть сейф: установлен замок с таймером".

Что мешает грабителю, в отчаянии от столь малой добычи, застрелить, изнасиловать или похитить продавца?

"Этого просто никогда не случалось, - говорит начальник службы безопасности компании "Саутлэнд" Ричард Нель-сон.-- С тех пор, как мы начали реализацию программы предупреждения преступности, количество жертв, связанных с ограблениями, значительно снизилось. Наш опыт показывает, что грабитель, разочарованный малой добычей, не стреляет, он уходит. Недавно в Уилмингтоне, штат Делавар, мужчина попросил пачку сигарет, затем выхватил пистолет.

Но, увидев, как мало в кассе денег, он ушел только с сигаретами. Даже не взял деньги. В Филадельфии мы столкнулись с грабителем, у которого 11 долларов, что были в кассе, вызвали такое презрение, что он швырнул их продавцу в лицо и ушел".

"В наши дни, - считает Джонсон, - много говорят о "сумасшедших преступниках, стреляющих в людей от нечего делать". Такое случается, но большинство грабителей не стреляют в людей, чтобы наказать его за малую добычу. Они стреляют, если жертва предпринимает что-нибудь, чтобы спугнуть их, что-нибудь глупое или героическое. Все грабители, за исключением немногих, действительно сумасшедших, хотят сделать дело максимально быстро и гладко. Они не хотят причинить никому вреда, но находятся в состоянии крайнего напряжения, обычно под воздействием наркотиков или алкоголя. Они не сумасшедшие, но и не в своем уме. Не надо давать им ни малейшего повода причинить вам вред".

Именно поэтому компания "Саутлэнд" специально обучает своих сотрудников правилам поведения в случае встречи с грабителем. Главное из них: не задерживайте его, ведите себя спокойно. Продавцам даются указания подчиняться требованиям грабителя, не спорить, не сопротивляться, не преследовать его, не совершать героические поступки. "Именно в таких случаях страдают люди", - утверждает Джонсон.

Продавцов учат лично приветствовать каждого покупателя, глядя ему прямо в глаза, - привычка, неплохая для дела, и сигнал потенциальному грабителю, что его заметили и впоследствии смогут опознать. В случае попытки ограбления продавцам надлежит сохранять максимальное спокойствие и сосредоточиться на описании внешности грабителя. Когда он уходит, продавец оценивает его рост с помощью бросающейся в глаза специальной мерной ленты, прикрепленной у входной двери.

"Мерные ленты в значительной мере влияют на сдерживание ограблений, - считает Джонсон. - Потенциальный грабитель приближается к магазину, видит освещение, хорошо заметную кассу, ограниченные возможности бегства. "Что-то тут не то", - начинает думать он. Зайдя в магазин, он видит объявление о сейфе и мерную ленту на двери и решает, что связываться не стоит".

Продавцов учат обращать внимание на то, каким путем скрылся грабитель, запоминать внешний вид и номер любой отъезжающей машины. Потом вызывать полицию. Пока она пришлет, продавец заполняет "Данные по ограблению" --- специальную форму, куда вносятся описание преступника, направление бегства, транспортное средство и оружие, которыми он пользовался. Несмотря на запрет на оружие в "Саутлэнд", продавцов учат распознавать типы пистолетов, которыми обычно пользуются грабители. "Данные по ограблению" дают возможность полиции тратить меньше времени на опрос продавцов и больше - на преследование преступников.

В рамках программы по предупреждению преступности компания также предлагает вознаграждение до 25.000 долларов за информацию, ведущую к аресту подозреваемых в ограблении магазина "7-Одиннадцать". Сначала вознаграждение выплачивалось только после вынесения приговора преступнику, но Джонсон убедил компанию выплачивать раньше, чтобы показать грабителям - и общественности, - как серьезно относится "Саутлэнд" к предупреждению ограблений.

"Вознаграждение за арест,--объясняет начальник службы безопасности Нельсон, - демонстрирует людям, что мы твердо намерены освободить улицы от преступников. Если информатору, чтобы получить деньги, придется ждать вынесения приговора, гораздо менее вероятно, что он сообщит какие-либо сведения".

Политика "вознаграждения за арест" способствует также и изоляции грабителей от их товарищей. Хоть и распространен миф о том, что преступники блюдут "кодекс молчания", на самом деле они достаточно часто "продают" друг друга и, как правило, чувствуют, что когда-нибудь неизбежно "продадут" и их самих. В преступном мире ходит поговорка: "Раньше заговоришь, меньше получишь". А что касается ограблении "7-Одиннадцать", кто раньше заговорит, получит еще и вознаграждение, в сорок раз превышающее среднюю добычу от вооруженного грабежа.

"Саутлэнд" использовала в программе профилактики преступлений и водителей такси. Как и продавцы "7-Одиннадцать", таксисты часто работают в одиночку, поздно ночью, в условиях повышенного риска и в районах с высоким уровнем преступности. В результате, они тоже часто становятся объектами грабежа. Программа, названная "Такси на дежурстве", создала систему взаимопомощи между таксистами и продавцами "7-Одиннадцать". Водителей приглашают использовать стоянки "7-Одиннадцать" в качество стоянок такси. Значительно менее вероятно, что грабители нападут на магазин или такси, когда вокруг есть люди. Таксистам в магазинах бесплатно подают кофе и разрешают пользоваться туалетом. И, если они заметят что-то подозрительное в "7-Одиннадцать" или в любом другом месте, они связываются по радио со своим диспетчером, который вызывает полицию.

Наконец, Рэй Джонсон рекламирует свою программу в средствах массовой информации, чтобы потенциальные грабители знали: налеты на "7-Одиннадцать" просто не оправдывают того риска, который влекут за собой. Он дал интервью сотням газет и журналов и выступил в таком же количестве теле- и радиопередач.

"Уголовники читают газеты, слушают радио и смотрят телевизор не меньше других,-- рассказывает Джонсон. - Кроме того, они общаются друг с другом, вращаются в тех же общественных кругах. Каждый раз, когда налет на "7-Одиннадцать" приносит чистыми меньше 30 долларов, и каждый рез, когда преступник слышит о программе предупреждения ограблений, разносятся слухи, что магазины "7-Одиннадцать" удобны для всех... кроме грабителей".

Программа предупреждения ограблений привела и к неожиданному результату - снижению уровня преступности вокруг магазинов "7-Одиннадцать". "У нас всегда были проблемы с людьми", слонявшимися вокруг магазинов, не дававшими покоя покупателям", - рассказывает сотрудник службы безопасности "Саутлэнд" Роберт Бериг. Но те же модификации, которые "вывели" грабителей "на сцену" внутри магазинов, сработали и снаружи. "Когда включено освещение, продавцы и таксисты рядом, у нас гораздо меньше проблем".

Программа "7-Одипнадцать" замечательна не только своей простотой, но и тем, что она противоречит привычным представлениям о борьбе с преступностью. Она не имеет ничего общего с устранением ее предполагаемой питательной среды. Фактически удалось добиться замечательных успехов в период роста безработицы, когда количество американцев, живущих за чертой бедности, возросло более чем на 15%. Экономическое положение меньшинств, по сравнению с белым населением, значительно ухудшалось, социальные программы все более урезались, торговля наркотиками процветала, показ насилия по телевидению достиг своего апогея.

Точно так же успех программы нельзя приписывать большей вероятности ареста или более суровым приговорам. Он не имеет ничего общего с усилением полицейского патрулирования, сокращением времени прибытия полиции, более суровыми судьями, длительными сроками, строительством новых тюрем или восстановлением смертной казни.

Наконец, программа "7-Одиннадцать" никоим образом не опирается на ограничение продажи оружия или на обеспечение им сотрудников "7-Одиннадцать". За пять лет, когда количество ограблений в магазинах и связанных с ними жертв сократилось на половину, в США было приобретено 10 миллионов новых пистолетов. Вооруженное сопротивление со стороны продавцов "7-Одиннадцать" также не могло быть причиной ввиду запрета на оружие в компании "Саутлэнд".

На самом деле, опыт магазинов "7-Одиннадцать" свидетельствует о продуктивности и огромном потенциале программ борьбы с преступностью, основанных на вторичной профилактике. Рэй Джонсон, бывший грабитель, помог обеспечить повышенную "сопротивляемость" магазинов "7-Одиннадцать" вооруженному ограблению. Теперь другие компании, заинтересованные в предупреждении грабежей, консультируются с Джонсоном и службой безопасности "Саутлэнд".

"С тех пор, как заработала программа предупреждения ограблений, - говорит шеф этой службы Нельсон, - моральное состояние наших сотрудников значительно улучшилось. Наши люди находятся в гораздо большей безопасности".

ГЛАВА 2

ПРЕСТУПНИКИ: КТО ОНИ?

Кто такие преступники? Большинство литературных произведений, кино- и телефильмов изображают их хладнокровными профессионалами, совершающими свои преступления с хитростью и мастерством, даже какой-то грациозностью. Выдающиеся умы в преступном мире, действительно, существуют. На память сразу приходят Великое ограбление в поезде или периодически совершающиеся налеты на бронированные автомобили с добычей, исчисляющейся шестизначным числом. Но сколько таких преступлений происходит каждый год? Одно или два? Пять? Самое доходное преступление-- ограбление банка (средняя добыча в 1980 году составила 2800 долларов), но из 40 млн. преступлений, совершенных в том же году, на долю этого вида приходится всего лишь 0.02% (2 из каждых 10.000). По словам Маркуса Рэтледжа, вора с двадцатилетним стажем, "вероятность встретить настоящего профессионала столь же велика, как и вероятность обнаружить у себя во дворе месторождение алмазов".

Существенное отличие немногочисленных профессионалов от подавляющего большинства преступников состоит в том, что последние выбирают объект, а не добычу.

Как правило, они действуют с минимальной подготовкой. Что это за люди? Существа с другой планеты? Иногда именно так и кажется, но на самом деле огромное большинство из них похожи на нас с вами, только более склонны к действию под влиянием внезапного побуждения и обстоятельств.

Как действуют преступники в жизни? Лучше всего отвечают на этот вопрос они сами. "Подыскивая объект для ограбления, мы никогда по-настоящему ничего не планировали,-- пишет бывший вор Джон Аллен. - Обычно это выглядело так: мы видели дом, и если в него можно было легко проникнуть по водосточной трубе или через окно, мы делали это. Чаше всего было можно". С ним соглашается и Маркус Рэтледж: "Большинство из тех, кто совершает кражи, не хотят лишний раз рисковать. Воруют обычно то, что плохо лежит".

Кто же эти люди, одурманенные наркотиками или алкоголем, живущие сегодняшним днем, действующие при наличии такой возможности? "Карьерные преступники", избирающие насилие и воровство, как другие - медицину или юриспруденцию? О том, что порождает преступность, написано много, но исключительно важный фактор чрезвычайно прост --возраст. Большинство преступников - мужчины до двадцати пяти лет.

Преступление - занятие молодых.

В 1980 году 81% воров, 73% вооруженных грабителей и 54% насильников составляли мужчины до двадцати пяти лет. Вследствие своей молодости, они обычно обладают ограниченным жизненным опытом и, как и большинство людей, предпочитают знакомое незнакомому. В результате они, как правило, действуют поблизости от дома, не выходя за рамки своей возрастной, расовой и этнической группы.

Исследования показывают, что в 80% преступлений с применением насилия преступник и жертва - представители одной расы, а "наиболее типичный" вор - семнадцатилетний подросток, орудующий в пределах полутора километров от своего дома.

Даже бывалые воры предпочитают работать недалеко от дома.

Оружие также играет большую роль в "побуждениях" преступников. Психологи утверждают, что те, кому перевалило за двадцать пять, применяют оружие главным образом для того, чтобы "сделать дело", тогда как их коллеги помоложе, особенно молодежь меньшинств, используют пистолет, чтобы ощутить себя "личностью". Они, может быть, и слышали о том, что "все рождаются равными", но в их жизни единственной гарантией равенства становится этот великий "уравнитель"--пистолет. "Когда знаешь, что ты - ничто,--говорит один из них, - пистолет может дать ощущение абсолютной власти ... как игра в Господа Бога".

Преступники могут временами испытывать "ощущение абсолютной власти", но по мере того как они приближаются к тридцати и перерастают характерную для молодежи "жизнь сегодняшним днем", такие "Богоподобные" моменты становятся все короче и призрачнее. Когда человеку за тридцать, преступная жизнь как средство заработать на пропитание просто теряет свою привлекательность. "Становишься старше,-- объясняет бывший вор, - и вырастаешь из этого".

Сотрудники правоохранительных органов часто говорят, что "преступление окупается". Это во многом зависит от возраста преступника. Подростку, идущему на кражу ради 900 долларов (средняя добыча в квартирных кражах за 1980 год), безусловно, кажется, что преступление окупает себя. Но недолго.

Уровень арестов низок, но в конце концов все преступники попадаются. Многие это инстинктивно понимают. "Полиция может делать тысячи ошибок, - говорит Рэй Джонсон, консультант "7-Одиннадцать", - но преступник - только одну".

Джонсон подытоживает свои годы преступной жизни таким образом: "Времена были отличные. Денег, когда они у меня были, хватало. Но перспектива "отставки" - ужасная. Я брал тысячи, а мой годовой доход не превышал уровень бедности. Фактически я потратил на "работу", может быть, месяц или два и за это провел двадцать пять лет за решеткой. После этого постоянная работа - любая законная работа - кажется очень даже хорошей".

Преступная жизнь - это грязное, полное стрессов существование. Приближаясь к тридцати, даже самые отчаянные, как правило, становятся мягче и, по словам Чарльза Силбермана, "вдруг с удивлением обнаруживают, что честная работа окупается куда лучше. Подросткам преступление кажется легким и хорошим заработком. На самом же деле только немногие обладают талантом зарабатывать себе на жизнь таким образом. "Тяжелая штука - воровать, чтобы жить, - говорит один из воров. - Ты охотишься каждый день. Но далеко не всегда выпадает удача".

Воровство как средство заработать на жизнь означает также, что на вашей "работе" не оплачивают больничный, праздники и отпуска, нет пенсии и никакого социального обеспечения, нет защиты профсоюзов и, что, может быть, важнее всего, учитывая серьезную опасность ранения, нет медицинской страховки.

ГЛАВА 3

ЖЕРТВЫ: МОЛОДЫЕ МУЖЧИНЫ, А НЕ ПОЖИЛЫЕ

ЖЕНЩИНЫ

Любой из нас может стать жертвой преступления, так же как у любого может развиться рак. Но как и у рака, у преступления есть много факторов риска, оказывающих влияние на индивидуальную восприимчивость: возраст, пол, расовая и этническая принадлежность, уровень доходов; занятость; семейное положение и место жительства.

Вспомните, что большинство преступников составляют молодые мужчины, орудующие недалеко от дома и выбирающие жертву из людей своей расы и возраста. Вследствие этого, 80% преступлений, отмеченных исследователями, оказались внутрирасовыми и группу наибольшего риска составили молодые мужчины.

В целом, мужчины подвергаются нападению в два раза чаще, чем женщины. Наибольшее количество жертв приходится на возрастную группу от 12 до 24 лет, наименьшее-- на группу свыше 65.

После двадцати четырех, по мере увеличения возраста, количество жертв уменьшается. С возрастом уменьшается и риск, ибо из-за страха перед преступностью люди постарше принимают больше мер предосторожности.

Единственным исключением из правила, гласящего, что молодые мужчины выбирают в качестве жертвы молодых мужчин, является изнасилование. Хотя жертвы изнасилования могут быть любого возраста (и пола), большинство насильников и потерпевших входят в группу до 30 лет и имеют одну и ту же расовую и этническую принадлежность.

Место происшествия также значительно влияет на опасность стать жертвой преступления.

Большинство ограблений происходит в "ничейной лоне": в парках, на игровых площадках, школьных дворах, лестничных клетках, в лифтах, на автостоянках и в общественном транспорте. Второе наиболее типичное место происшествия - непосредственно в доме жертвы или поблизости от него.

Неудивительно, что наибольшему риску подвергаются городские жители, за ними следуют жители городских окраин и затем, со значительным разрывом, - сельские жители. Среди жителей города и городских окраин наибольшему риску подвергаются те, кто проживает в районах с высокой плотностью населения.

Неженатые (замужние или разведенные подвергаются большему риску, чем женатые) замужние или овдовевшие; безработные рискуют больше, чем имеющие работу.

Соотношение "доходы - преступность" более сложное. С одной стороны, чем выше доход, тем меньше риск стать жертвой преступления с применением насилия. Люди с высокими доходами, как правило, в возрасте, чаще всего белой расы и предпочитают жить за городом, следовательно риск меньше. Они также обладают более широкими возможностями для финансирования мер безопасности. С другой стороны, соотношение "доходы - кража" менее выражено, поскольку молодежь часто идет на кражу независимо от общественного положения жертвы и богатые дома чаще могут привлечь более взрослых и опытных воров со стороны, не прожинающих в непосредственной близости.

<...>

ГЛАВА 5

КАК ПРЕДОТВРАТИТЬ ВООРУЖЕННОЕ НАПАДЕНИЕ?

<...>

Специалисты но самообороне в один голос утверждают, что наиболее значительное отличие между "жертвами" и "нежертвами" вооруженного нападения состоит в том, что последние сохраняют бдительность и самообладание и делают все возможное, чтобы избежать ситуации повышенного риска.

"Мы арестовали тысячи преступников, орудовавших на улицах, - говорит сотрудник отдела профилактики преступности нью-йорской полиции Джек Микс,- и все они признают, что ищут легкую добычу. Необязательно самых пожилых, необязательно самых слабых, но тех, кого легче всего "взять", кто выглядит будто "в тумане".

<...>

Этот "доступный" вид

Несколько лет назад Бетти Грейсон, профессор социальной психологии Университета Хофстра в Хемпстеде, штат Нью-Йорк, читала курс по проблемам коммуникации в группе полицейских. Частично в нем затрагивались вопросы невербальной коммуникации, входившей в сферу особых интересов Грейсон. Двое полицейских из Манхэттэна заявили, что они могут определить людей, которые выглядят потенциальными жертвами. Их выбор падал не просто на пожилых и инвалидов, которые, согласно общепринятому мнению, наиболее уязвимы при нападении. Он включал в себя широкий круг обычных переходов, но что-то в их внешности привлекало внимание полицейских. Они, как правило, шли вслед за этими людьми, и те почти наверняка попадали в драку или подвергались ограблению. Другие члены группы рассказали об аналогичных случаях.

Грейсон была поражена и спросила, каким образом они определяли вероятные объекты нападения. В ответ полицейские пожимали плечами: "Опыт", "Интуиция"; "Шестое чувство, которое появилось с годами"; "Я чувствую, когда вижу их, но объяснить не могу".

Грейсон попыталась объяснить это явление. "Я не верю в мистицизм, - рассказывает она. - Опыт подсказывал мне, что эти полицейские, вероятно, стали чувствительны к едва уловимым невербальным сигналам, по всей видимости тем же, которыми пользуются грабители и насильники".

Установив в Нью-Йорке скрытую камеру. Грейсон записала на видеопленку случайных прохожих, причем запись каждого из них длилась около семи секунд: именно столько времени, по словам грабителей, уходит на то, чтобы оценить потенциальную жертву. Затем она показала пленку группе заключенных тюрьмы в Нью-Джерси и на основе их мнений "доступности" каждого прохожего составила шкалу из десяти пунктов, от "очень легко взять" и до "слишком сложно, с этим я не стал бы связываться".

Затем Грейсон показала пленку второй группе заключенных, каждый из которых был осужден за вооруженное нападение на улице, и предложила им оценить каждого пешехода по шкале "доступности", большинство отнесли одних и тех же людей (одну треть из записанных на пленку) к пункту "очень легко взять".

"Как и очень многие, вспоминает Грейсон, - я предполагала, что наиболее легкой жертвой окажутся пожилые люди. Некоторые, действительно, оказались, но многие - нет. Я была поражена тем, что около одной четверти молодых мужчин и женщин тоже попали в эту группу. Естественно, возникал вопрос: почему? Я много лет увлекалась танцами, и мне показалось разумным предположить, что вид "доступности" им придавало что-то в их движениях".

Грейсон продемонстрировала свои пленки хореографу, который исследовал движения каждого человека с помощью специальной системы. Результаты оказались потрясающими. Каждый из тех, кого "легко "взять", обладал пятью основными характеристиками движений:

-- "Во-первых, ненормальный шаг: слишком длинный или слишком коротким,

-- во-вторых, манера передвижения ступни: вместо плавного движения с пятки на носок, они поднимали и ставили всю ступню сразу, будто шли по яичной скорлупе;

-- в-третьих, движение "одностороннее", а не "двустороннее", то есть взмах левой руки происходил одновременно с движением левой, а не правой ноги;

-- в-четвертых, верхняя и нижняя части двигались вразнобой, создавалось впечатление, что они не связаны друг с другом;

-- и, наконец, казалось, что движение рук и ног исходит не от тела, а откуда-то извне".

Грейсон и ее соавтор Моррис Стейн, профессор психологии Нью-Йоркского Университета, пишут:

"Основное отличие между "жертвами" и "нежертвами" нападения... связано с "цельностью" движения. У "нежертв" движения организованны, исходят от центра тела. Движения "жертв", наоборот, идут от периферии тела и "сообщают" об их неустойчивости".

Другими словами, "нежертвы" выглядят "собранно", жертвы" - нет.

Исследования показывают, что многие "жертвы" подвергаются нападению не один раз. Это подтверждает предположение Грейсон о том, что они "передают" подсознательные сигналы.

"Вынимая крупные купюры или проходя и одиночестве ночью по темным улицам, - говорит Грейсон, мы, как правило, осознаем ситуативные факторы риска подвергнуться нападению. Но мы часто не отдаем себе отчета и том, как мы движемся, а это не менее важно. Я убеждена, что если бы люди осознавали движения, привлекающие преступника, то их можно было бы научить двигаться иначе и тем самым значительно снизить риск подвергнуться нападению".

Три этапа нападения

Джоел Кирш и Джордж Леонард, специалисты в области борьбы айкидо и психологии, выделили три этапа нападения: завязка, конфронтация и схватка.

Их анализ имеет особую ценность, ибо в нем признается, что нападения на улице не "просто происходят": они представляют собой фактически маленькие драмы, которые развиваются по предсказуемому сюжету. Зная этот сюжет (и возможности, имеющиеся на каждом этапе), мы имеем значительно больше шансов избежать нападения или отреагировать на него таким образом, чтобы свести потери к минимуму.

Любой совет по самозащите, не учитывающий три этапа нападения, может привести больше вреда, чем пользы. Иногда рекомендуют "сопротивляться изо всех сил" и приводят статистику, демонстрирующую, что сопротивляющимся гораздо чаще удается избежать нападения, чем "жертвам". Это, действительно, верно, но только для сопротивления на этапах завязки и конфронтации. На этапе же схватки, особенно если нападающий вооружен, "сопротивление изо всех сил" было бы безрассудством и, вполне вероятно, смертельным. На каждом этапе есть варианты поведения и возможности бегства. Но чтобы "сработать", они должны соответствовать своему этапу. Количество вариантов поведения/бегства уменьшается по мере развития нападения. Именно поэтому так важна интуиция: она настораживает потенциальную жертву заблаговременно, когда ответные меры могут с наибольшей вероятностью привести к успеху.

Завязка: беда может случиться

Никто сознательно не "провоцирует" нападение, но "жертвы" часто "передают" сигналы, говорящие потенциальным преступникам: "Я легкая добыча". С первого взгляда, вся концепция этапа завязки может напомнить один из наиболее пагубных мифов о сексуальном насилии: представление о том, что женщины "провоцируют" изнасилование, или "напрашиваются" на него, тем, например, что соблазняюще одеваются. Идея о том, что обольстительно одетые женщины "провоцируют" изнасилование, имеет не больше смысла, чем утверждение, что мужчины, одетые в дорогие костюмы, провоцируют ограбление.

"Жертвы изнасилования, считает Джоел Кирш, - не провоцируют" его в том смысле, что они испытывают хоть малейшее желание оказаться изнасилованными. Нет. Никто такого желания не испытывает. Но в зависимости от того, как они идут по улице, они вполне могут "сообщить" о своей уязвимости.

Грейсон употребляет выражение "цельность движения". В айкидо мы называем это "движением от центра", или "hara". "Нага" --- это по-японски значит центр тяжести тела, точка на несколько сантиметров ниже пупка. Если вы сознательно движетесь от центра тела, ваша походка становится более уравновешенной и цельной. Вы выглядите более крепким, будто вас тяжело сбить с ног. Но если вы движетесь от любой другой точки, вы становитесь буквально "пустяковой" добычей".

Помимо пяти характеристик движения, "сообщающих" о "доступности", считает Кирш, неподвижный взгляд вверх или вниз говорит о поглощенности человека своими мыслями; медленная, по сравнению с окружающими, походка также, как правило, привлекает внимание преступника. Все это приводит к тому, что человек выглядит рассеянно. Если вы роетесь в сумочке, неподвижно уставились на тротуар или на какое-нибудь здание, слушаете музыку с карманного плейера или рассматриваете карту, если вы заняты чем-то таким, что говорит о вашей поглощенности чем-нибудь, значит ни производите впечатление "доступности".

"Рассеянное поведение - важнейшая причина того, что ограблению часто подвергаются туристы, - говорит Кирш Они "излучают" сигналы, сообщающие, что они не ориентируются в обстановке. Они носят фотоаппараты, гуляют и районах повышенного риска, смотрят куда угодно, только не на улицу вокруг себя - и все это вместе магнитом притягивает к ним грабителей. Кроме того, туристы часто носят при ceбе больше ценных вещей, чем местные".

Наилучшее место найти объект для ограбления, говорит один из грабителей, - это "гостиницы, торговые центры, места, посещаемые туристами, и больницы". Больницы привлекают грабителей потому, что их посетители, как правило, озабочены мыслями о больных родственниках или друзьях и меньше всего ожидают нападения, отсюда - их уязвимости.

Грабители постарше, с опытом, стремятся избегать жилых районов, поскольку плотность населения в них обычно ниже, чем в районах расположения гостиниц и достопримечательностей, и местные жители не носят при себе дорогих фотоаппаратов и драгоценностей. С другой стороны, грабители помоложе, более импульсивные, предпочитают жилые районы или торговые центры рядом с ними. Они выслеживают людей, выходящих из банков или магазинов, и часто выбирают тех, кто нагружен пакетами, затем следуют за ними до дома и нападают в тот момент, когда жертвы достают ключи.

Двигайтесь, как кошка: уравновешенно и от центра

Фигура, вес, пол и возраст - все это, безусловно, серьезные факторы при выборе объекта нападения, но они значительно менее важны, чем многие думают. Любой может производить впечатление, говорящее: "Я - не объект".

Чтобы они не стали связываться с вами, не надо иметь крупную фигуру или суровый вид.

Хитрость заключается в том, чтобы двигаться, как кошка: настороженно, целенаправленно и решительно.

Попробуйте представить себе, что вы танцор или тигр. Смотрите прямо перед собой. Старайтесь не концентрировать внимание на конкретных объектах, особенно если для этого надо пристально посмотреть вверх или вниз и отвлечься от ситуации на улице вокруг вас. Внимательный обзор всего окружающего пространства предохраняет от неприятных сюрпризов.

Свободно размахивайте руками. Старайтесь не держать их в карманах: это нарушает цельность движения. У многих людей мерзнут руки, и они по привычке засовывают их в карманы. С возрастом, по мере того как кожа теряет свою изоляционную способность, эта проблема усугубляется. С точки зрения безопасности на улице, лучше носить легкие перчатки, даже если поначалу это кажется немного странным, чем ходить с руками в карманах. Попробуйте провести такой эксперимент. Пройдите несколько кварталов, свободно размахивая руками, с целенаправленным видом, говорящим "не связывайся со мной". Затем попробуйте сделать то же самое, держа руки в карманах. Для большинства людей оказывается значительно сложнее излучать силу и уверенность, держа руки рядом с телом.

Помимо уверенной походки

Некоторые из приводимых ниже советов могут показаться слишком очевидными, но, поскольку уличная преступность - это тема, о которой мы обычно предпочитаем не задумываться, многие игнорируют их и попадают в беду. Постарайтесь не отмахиваться от них как от слишком простых, и пусть вас не пугает их количество. Просто подумайте над ними и затем выберите те, которые помогут вам ощутить себя в большей безопасности.

Старайтесь поддерживать хорошую физическую форму.

Не надо становиться бегуном-марафонцем, просто постарайтесь сохранить в разумных пределах бодрость, хорошее состояние и гибкость. Это поднимает настроение, придает пружинность походке, способствует цельности движения. Хорошая физическая форма "сообщает", что вы заботитесь о себе и сумеете защитить себя на улице. Разумеется, физические упражнения должны соответствовать интересам и состоянию здоровья каждого отдельного человека.

Как вы выполняете упражнения - не важно. Важно, чтобы их регулярное выполнение приносило вам удовольствие. Специалисты рекомендуют делать это, по меньшей мере, три раза в неделю по двадцать минут. Не надо заставлять себя насильно. Люди постарше могут поддерживать себя в форме, просто прогуливаясь и вырабатывая походку "нежертвы".

Если возможно, не ходите в одиночестве. Исследование, проведенное одной из организаций в Сан-Франциско, показывает, что ходьба по улице с одним спутником снижает риск подвергнуться нападению на 67%, а с двумя и более - на 90%.

Еще одна возможность не ходить в одиночестве - это иметь собаку. Крупные собаки - прекрасные спутники, отлично предотвращающие нападение. Конечно, у них есть свои недостатки: они требуют ухода, от них много шума, из-за них могут испортиться отношения с соседями. Но тем не менее, если, в отношении преступлений с применением насилия, вы входите в группу высокого риска, крупная собака может избавить вас от постоянного страха и обеспечить относительное спокойствие.

Употребляйте алкоголь в умеренных количествах. Опьянение-- важнейший фактор риска в случае нападения на улице. Алкоголь и другие зелья искажают восприятие, притупляет интуицию, снижают быстроту реакции и нарушает цельность движения.

Делайте все возможное, чтобы идти по многолюдным, хорошо освещенным районам. Прохожие могут не броситься вам на помощь, но само их присутствие сдерживает грабителей и насильников.

Если возможно, паркуйте машины на улице, а нев специальных гаражах, если только их служащие не отгоняют вашу машину в гараж, а затем - возвращают ее назад к нашему дому. Парковка на улице увеличивает риск ограбления или угона машины, но зато защищает в первую очереди вас, а не ваше имущество.

Будьте настороже в ожидании поезда, автобуса или лифта. Многие сосредоточиваются на приближении общественного транспорта, внимательно разглядывая железнодорожные пути или улицу, или смотрят указатель этажей над лифтом. Постарайтесь держать в поле зрения пространство непосредственно вокруг вас. И ни в коем случае не входите и транспорт или в лифт, если чувствуете опасность. В такой ситуации нечего смущаться. Развивайте свою интуицию и доверяйте ей.

Не садитесь в попутные машины. Даже если вы делаете это со спутником, вы все равно подвергаетесь значительному риску.

В городских районах, прежде чем подойти к машине или к дому, держите ключи в руке. Если кто-нибудь, слоняющийся поблизости, вызывает у вас чувство тревоги, не входите, пройдите дальше и попозже вернитесь. Затем, когда кажется, что уже все в порядке, прежде чем что-нибудь открывать, внимательно посмотрите вокруг. Изнасилования и ограбления, происходящие в тот момент, когда человек открывает дверь, случаются достаточно часто.

Носите одежду, которая не препятствует свободе движений и бегу. Старайтесь не надевать бросающиеся в глаза драгоценности. Женские модельеры, как и следующие моде женщины, должны ясно представлять себе: ничто так не нарушает легкость движения, как высокие каблуки и узкая юбка.

"Высокие каблуки, - считает Джоел Кирш, - приподнимают центр тяжести и нарушают равновесие женщины. Они сокращают длину шага и мешают цельности походки. К тому же приводит и узкая юбка, и если женщина сталкивается с грабителем или насильником, высокие каблуки и узкая юбка, безусловно, ограничивают возможности бегства и сопротивления".

К счастью, современная мода предоставляет широкий круг возможностей, и в результате растущего осознания необходимости хорошей физической формы популярными стали спортивная обувь и одежда. Эти тенденции--хорошая новость для женщин, заботящихся о своей безопасности.

Если вы носите сумочку, лучше всего отдать предпочтение моделям с ремешком через плечо. Носите сумочку лицевой стороной с замочком к телу и держите ее за основание ремешка. Может быть, имеет смысл попробовать обойтись без сумочки, воспользовавшись карманами пиджака, или не носить в сумочке ценные вещи. Еще один вариант - рюкзак (ранец). Его трудно вырвать, и он имеет то преимущество, что обе руки остаются свободными.

Если вас одолевают какие-то опасения, идите по дороге, по левой стороне, навстречу движению, а не по тротуару. Для попадающего много значит неожиданность, он стремится застать вас врасплох. Тенистые аллеи, темные лестницы, дверные проемы и деревья обеспечивают укрытие, которым пользуются преступники, чтобы испугать свою жертву. Когда же вы идете по дороге, преимущество смещается в вашу пользу. Дороги часто освещены лучше, чем тротуары, вы больше видите вокруг и лучше видимы сами. Простор дороги дает больше места для маневра и/или бегства в случае необходимости. Ходьба по дороге, собственно говоря, соответствует основным требованиям программы магазинов "7-Одпппад-цать" по предупреждению ограблений: она выводит нападающего "на сцену".

В районах с высоким уровнем преступности ведите машину с закрытыми окнами и запертыми дверцами. Это не позволит кому-нибудь выхватить через окно сумочку или запрыгнуть к вам в машину, когда вы останавливаетесь у светофора или у знака.

Во время путешествия расспрашивайте друзей или служащих гостиницы о районах, которые лучше избегать. Будь то незнакомый город или тропический остров, который кажется раем, туристы магнитом притягивают грабителей.

Наконец, позвольте себе быть невежливым и "чересчур осторожным". Вы совершенно не обязаны каждому улыбаться, давать незнакомцам мелочь или показывать дорогу, замедлять шаг, когда кто-нибудь пытается привлечь ваше внимание. Если интуитивно вы чувствуете какую-то тревогу, ускорьте шаг, перейдите через улицу, повернитесь, сделайте то, что вам кажется необходимым, и затем двигайтесь решительно и целенаправленно. Возможно, иногда вам покажется, что вы в ком-то ошиблись, но лучше лишний раз перестраховаться.

Разумный риск

Один из наиболее неприятных моментов в предупреждении нападений заключается в том, что советы в этой области никогда не бывают абсолютно надежны. Даже самые тщательные и последовательные меры предосторожности не могут предотвратить каждое нападение. Специалисты в области самообороны считают, что походка "нежертвы" в сочетании с выполнением данных выше рекомендаций должна снизить риск подвергнуться нападению на 50--90%, но какая-то доля риска всегда остается.

Кроме того, часто бывает невозможно принять все меры предосторожности, которые вам кажутся необходимыми, каждый раз, когда вы выходите из дома. Но этого, к счастью, и не надо делать. В большинстве районов не требуется "полной боевой готовности". Вы не можете полностью устраним, риск, но вы можете научиться быстро оценивать ситуацию ил улице и принимать решение, какая из мер самозащиты больше всего подходит в данный момент.

Меры предосторожности должны соответствовать факторам риска, и применять их можно в сочетании. Опьянение явно увеличивает риск, но наличие нескольких спутников значительно снижает его. Вы можете отказаться от спиртного, если знаете, что вам придётся возвращаться домой одному. Но вы можете позволить себе лишнюю рюмку, если знаете, что будете возвращаться в компании двух друзей. Нет необходимости отказываться от высоких каблуков и сумочки на деловых встречах, но вы можете сменить туфли и положить сумочку в рюкзак перед уходом домой.

Постоянный страх приводит к обратному результату. Он разрушает впечатление уверенности, образ "нежертвы". Наилучшая стратегия - быть начеку, быстро определять ситуацию риска и оптимальные меры предосторожности.

Конфронтация: беда случилась

Все высказанное отнюдь не означает, что все жертвы нападения - "напрашивающиеся" на него мечтатели. Многие осторожные люди неожиданно оказываются в западне, с ножом, приставленным к горлу. Что тогда? Специалисты по самообороне дают три основных рекомендации.

-- Не поддавайтесь панике. Постарайтесь, по возможности, сохранить спокойствие и самообладание.

-- Оцените ваш риск получить телесные повреждения; затем, по возможности, постарайтесь хоть немного взять ситуацию под контроль. Защищайтесь до того предела, когда вы рискуете получить ранения, по не переходите его.

-- Постарайтесь смутить нападающего или отвлечь его внимание; затем, если есть возможность, бегите.

В одной из своих работ Джордж Леопард приводит данные исследования важного психологического явления, на которое часто обращают мало внимания, "механизма удержания", который возникает и "срабатывает" между людьми, приходящими в тесное соприкосновение. Образно говоря, "механизм удержания", как и центр тяжести, подсознательно направляет наше внимание на того, кто к нам приближается. Грабителю или насильнику необходимо привлечь и удержать внимание потенциальной жертвы достаточно долго, чтобы обозначить себя как "нападающего", а объект своего нападения-- как "жертву". Исход нападения часто зависит от доли секунды - момента конфронтации, когда нападающий использует "механизм удержания", чтобы привлечь внимание потенциальной жертвы.

В момент конфронтации жертва невербально сигнализирует, что ее "взяли". Этап конфронтации длится недолго. Это тот критический момент, когда беспокойство ("Беда может случичиться") перерастает в панику ("Боже! Беда случилась!").

Для преступников момент конфронтации значит очень много: в этот момент наступает паралич, который им необходим, чтобы превратить "личность" в "жертву".

Когда специалисты по самообороне рекомендуют "сопротивление", это не значит, что нужно начинать бороться, как только дуло пистолета уперлось вам в подбородок. Это значит, что, если вы не можете предотвратить нападение на этапе завязки, попытайтесь предотвратить его развитие до этапа конфронтации, сопротивляясь влиянию "механизма удержания".

"Наихудшая тактика, - пишут Кирш и Леонард,-- состоит в том, чтобы в момент конфронтации поддаться настроению "жертвы", уверенности в том, что "этот парень - грабитель и он "взял" меня".

Вместо этого, надо попытаться разрушить "механизм удержания". Этот процесс напоминает состояние, когда просыпаешься от кошмарного сна. Сначала почувствуйте ту неуловимую силу, которой обладает этот механизм, затем быстро преодолейте естественную реакцию "застывания" в момент опасности. Сопротивление "механизму удержания" демонстрирует, что вы не "готовы" к тому, чтобы вас ограбили или изнасиловали. Вы оказываетесь значительно менее "жертвой", у вас остается больше свободы для маневра и бегства.

Согласно исследованиям, жертвы изнасилования указывают на физический и моральный паралич, наступавший и первые несколько секунд нападения; они чувствуют себя "пойманными", что обозначает их как "жертвы". С другой стороны, женщины, сумевшие убежать от насильников, вспоминают, что они пришли в ярость и действовали под влиянием гнева - кричали и бежали. Данные одного из исследований свидетельствуют, что 69% женщин, кричавших в момент нападения, и 75% убегавших сумели избежать изнасилования.

Наилучший способ разрушить "механизм удержания" - закричать. Крик пугает нападающего и, как правило, снимает охватывающий потенциальную жертву паралич, от которою так зависит нападающий, так же как при катании на Американских горках, крик уменьшает страх, который может стать всепоглощающим, если вы не закричите. Исследования показывают, что, когда люди кричали (или пользовались шумопроизводящими устройствами), в одной трети случаев удалось спугнуть преступника и предотвратить нападение, а в двух третях - привлечь на помощь.

Иногда попавшим в тяжелое положение настоятельно рекомендуют кричать "Пожар", а не "Помогите!" или "Насилуют!", ибо первый крик вероятнее всего привлечет кого-нибудь на помощь. Возможно. Но привлечение помощи не главная цель крика на этапе конфронтации. Независимо от того, что вы кричите, большинство нападений происходит так быстро, что даже самый быстроногий и храбрый самаритянин может прибежать слишком поздно. Главная цель крика - разрушить "механизм удержания", возникающий между вами и нападающим. Хороший, душераздирающий крик вполне может испугать его и в то же время укрепить вашу храбрость, чтобы можно было продолжать сопротивление или бежать. Крик во время нападения на улице можно сравнить с боевым криком, который с незапамятных времен использовали армии, чтобы поддержать своей боевой дух и ошеломить противника перед атакой.

Что вы кричите - не важно. Важно - как вы кричите. В идеальном варианте крик должен напоминать плач поранившегося ребенка - такой пронзительный, такой резкий и звериный, что никто в пределах слышимости не может остаться равнодушным, и меньше всего - нападающий. Собственно говоря, любое членораздельное слово, как "Пожар!" или "Помогите!", снижает эмоциональное воздействие крика, ибо слова автоматически накладывают рациональность языка на действие, черпающее силу в самой своей иррациональности. Однако закричать леденящим душу криком совсем не так просто, как многие думают. Один из основных критериев эффективности курсов по самообороне - это тренировка на крик.

"Ошеломить противника" - это стратегия проверена временем с тех пор, как греки обманули троянцев с помощью
своего деревянного коня. Преступники, нападающие на улице, возможно, не маньяки, но они никоим образом не пребывают в состоянии холодного расчета или спокойствия. Даже когда они вооружены, они охвачены страхом, как правило, не меньше своих жертв. А если не вооружены, то - еще больше. "Я всегда боюсь,--признает один из грабителей,--боюсь, как артист перед выходом на сцену". Грабители и насильники рассчитывают, что нападение пройдет по определенному сценарию. И если, на этапе конфронтации, происходит что-нибудь неожиданное, собственный страх может остановить нападающего. Отвлекая его, когда он направляется к вам, вы пользуетесь его страхом, и что помогает разрушить "механизм удержания".

Мастер по айкидо Терри Добсон пишет, что разрушить механизм удержания" можно, предприняв "самые нелепые, самые неожиданные действия, которые могут прийти вам в голову. Можно упасть, вырвать, разыграть бессознательное состояние, безумие, эпилепсию, сердечный приступ. Это может привести в состояние сильного замешательства. Такое поведение не очень приятая альтернатива, но в определенных случаях оно срабатывало". "Причудливые" действия не только помогают разрушить "механизм удержания", они мо-гут привлечь прохожих, которые не кинулись бы, чтобы помешать ограблению, но помогли бы человеку с сердечным приступом. Как только вам удалось разрушить "механизм удержания", БЕГИТЕ.

Схватка: как противостоять оружию

Если вы не сумеете предотвратить нападение на этапах завязки и конфронтации, может случиться, что вы столкнетесь с пистолетом, ножом или свинцовой дубинкой. Это самый страшный момент любого нападения. Оружие - это угроза внезапной гибели, и воспоминания о столкновении с ним остаются на всю жизнь.

Не все преступники вооружены, но около двух третей пользуются оружием. По данным ФБР, 40% вооруженных грабителей применяют огнестрельное оружие, 13% ножи, 9% --другие виды, например, тупые предметы, 38% не пользуются оружием. Наиболее опасно огнестрельное оружие, В случае его применения вероятность смертельного поражения в три раза выше. Однако пистолет применяется значительно менее часто, чем другие виды оружие, и если преступник вооружен ножом или тупым предметом, вероятность нелетального ранения гораздо выше. Данные опросов показывают, что потерпевшие, не погибшие в результате вооруженного нападения, получили нелетальные ранения в 17% нападений с применением пистолета, 28%--с применением ножа и целых 52%--с применением "других видов оружия". Почему при использовании "других видов оружия" риск получить нелетальные ранения наивысший? Частично потому, что применение пистолета или ножа, естественно, предполагает большую опасность гибели, но еще и потому, что, как считают исследователи, "при применении более смертоносного оружия люди, как правило, меньше сопротивляются, а сопротивление приводит к ранениям". Им следовало бы сказать: "Сопротивление на этапе схватки приводит к ранениям".

Как только нападающий "взял" вас, придерживайтесь линии поведения, которая, как показала программа предупреждения ограблений магазинов "7-Одиннадцать", приводит к снижению количества ранений:

-- Сохраняйте максимально возможное спокойствие.

-- Не делайте никаких резких движений.

-- Никогда не рискуйте своей жизнью ради денег или имущества.

-- Отдайте грабителю то, что он хочет, как можно быстрее и спокойнее.

-- Постарайтесь хорошо запомнить его внешность.

-- Пытайтесь что-то предпринять только в том случае, если вы уверены, что ваша жизнь в непосредственной опасности.

-- В ситуации изнасилования сохраняйте самообладание и ждите момента, когда бдительность насильника ослабнет или оружие не будет направлено на вас, затем решайте что лучше-- бежать или бороться.

Эти рекомендации пользуются широкой поддержкой, но, если дело принимает серьезный оборот, как себя вести - решать вам. Возможен только один критерий: следует делать все, что спасет вам жизнь и сведет к минимуму телесные повреждения.

Трудность заключается в том, что, даже если вы делаете все возможное, чтобы следовать изложенным выше рекомендациям, не всегда ясно, как вести себя дальше, особенно при попытках оценить угрозу гибели, которая всегда присутствует при ограблениях и изнасилованиях. Приводимые ниже советы должны помочь вам "справиться" с нападением, достигшим этапа схватки.

Если у нападающего в руке пистолет или другое оружие, воспринимайте каждую угрозу, как слово Божье. Не спорьте. Выполняйте все его требования. Но не теряйте самообладания и продолжайте искать любую возможность, чтобы изменить ход нападения.

Если нападающий ГОВОРИТ, что вооружен, но в руках у него оружия нет, можете попросить показать его. "Это, наверное, покажется невероятным, пишет инструктор карате Джудит Фейп, но многие женщины становятся жертвами насилия со стороны невооруженных мужчин". По данным Менахима Амира, одною из ведущих специалистов США по сексуальному насилию, преступники, заявляющие, что они вооружены, выхватывают оружие лишь в 20% случаев. Иными словами, приблизительно в четырех случаях из пяти оружия может вообще не быть. Разумеется, к этому предположению надо относиться с поправкой на ваше интуитивное восприятие ситуации.

Смотрите на человека, не на оружие. Оказываясь лицом к лицу с оружием, люди, как правило, цепенеют перед, его способностью причинять вред. Но, как пишет Терри Добсон, само по себе оружие ничего сделать не может; проблема не и оружии, но в человеке, который держит его в руках. Старайтесь смотреть нападающему прямо в глаза. Говорите не громко и убедительно. Попробуйте успокоить его, заверить, что ему нечего вас бояться. Это особенно важно, если человек находится в состоянии алкогольного или наркотического опьянения".

Еще один момент, который необходимо учитывать в ситуациях с применением оружия, - это оценка его радиуса действия. Огнестрельное оружие обладает огромной разрушительной силой на значительном расстоянии. Помните, что пистолеты применяются приблизительно в 40% вооруженных ограблений. Эта цифра ужасает, но она свидетельствует о ТОМ, что в большинстве ограблений пистолеты все-таки не применяются. Значительно чаще, чем многие думают, используются ножи и тупые предметы. Безусловно, они могут стать причиной гибели, и относиться к ним нужно со всей серьезностью, но радиус их действия меньше, и это может увеличить ваши шансы. Но не забывайте о том, что ограничения, присущие холодному оружию, могут усилить стремление нападающего применить его, чтобы удержать вас в роли "жертвы".

Несмотря на общую рекомендацию подчиняться требованиям вооруженного нападающего, иногда может оказаться разумным принять иное решение. Отказ от подчинения увеличивает риск получения ранений и, возможно, гибели, но решать - вам. Часто бывает благоразумным оказать сопротивление, когда вас пытаются связать. Если вы связаны, у вас нет вариантов, вы полностью во власти нападающего. Можно также отказаться садиться в машину, если преступник стремится увезти вас в более отдаленное место, что увеличивает риск получить тяжелые ранения.

Если вы отказываетесь выполнить требование вооруженного нападающего, избегайте открытых заявлений типа: "Ни за что! Никогда не сделаю этого!" Категорический отказ сужает круг возможных вариантов, к нему следует прибегать лишь в крайних случаях. Два других типа поведения оставляют больше возможностей для маневра.

Переговоры

Разговаривайте с нападающим. Пытайтесь говорить с ним как можно дольше. Несмотря на то, что оружие в конце концов обеспечивает ему контроль над ситуацией, чем дольше длится разговор, тем больше появляется у вас возможностей. В его глазах вы становитесь меньше "жертвой" и больше - "личностью". Полиция всегда прибегает к переговорам в ситуациях с заложниками. Разговаривая с нападающим, говорите как можно спокойнее, но старайтесь не умолять. Мольбы только увеличивают его власть над вами.

Как мы уже видели, грабители предпочитают получить деньги и бежать. Отдайте ему деньги, но можете попросить оставить ваши водительские права или кредитную карточку Статистика показывает, что чем старше вооруженный преступник, тем больше вероятности, что он идет на грабеж, а не на изнасилование. Большинство насильников имеют большой опыт вооруженных ограблений, но для них характерна еще одна черта: безумная злоба на женщин за ту власть, которой, как им кажется, слабый пол обладает над ними. Изнасилование -- это преступление ожесточенности, а не секса. Большинство насильников добиваются главным образом не полового акта, но власти, стремясь оскорбить и унизить жертву. Они, как правило, чувствуют себя страшно одинокими и брошенными, им кажется, что женщины не обращают на них внимания. Успех переговоров в ситуациях потенциального изнасилования часто зависит от того, насколько удается отвлечь внимание нападающего от его злобы на свое одиночество. Некоторые женщины сумели избежать изнасилования, сделав вид, что мужчина заинтересовал их, предложив ему, например, приготовить что-нибудь выпить, пока он "расслабится" в гостиной, и сбежав через запасный выход. Другие смогли добиться того же, заявив, что у них месячные, или что они лечатся от венерической болезни, и, может быть, лучше встретиться в другой раз? Одна женщина из Калифорнии договорилась с насильником о свидании, и, когда он приехал, она ждала его... с полицией.

Отвлечение внимания

Вспомните, что, отвлекая внимание, можно разрушить "механизм удержания" на этапе конфронтации. Это может помочь и на этапе схватки. Попытки отвлечь внимание вооруженного преступника сопряжены со значительным риском, но если он и так готов причинить вам вред, может быть, вам уже нечего терять.

Стоит ли носить оружие?

Десять лет назад спрос на газ "Мейс" (газ слезоточивого действия в карманных баллончиках) был ничтожен. Сегодня уровень сбыта слезоточивого газа оценивается в 40 млн. долларов в год. "Мейс" - только одно из немногих приспособлений, применяемых для обеспечения личной безопасности: полицейские свистки, "пищалки", ампулы с синтетическим составом, распространяющим резкий неприятный запах, похожий на запах скунса, пистолеты, ножи, дубинки. Стоит ли носить с собой эти приспособления? И если да, то какие?

Пистолеты. Существуют различные мнения о том, стоит ли держать оружие для защиты своего дома. Но ни полиция, ни специалисты по самообороне не рекомендуют пистолеты для защиты своей безопасности на улице. Ношение заряженного пистолета без специального разрешения во многих районах страны запрещено законом. Если вы носите пистолет нелегально, вы рискуете оказаться объектом уголовного преследования. Даже если у вас есть разрешение на ношение оружия, чтобы с пользой применить его против нападающего, надо его вытащить, прицелиться и выстрелить, а на это уходит время. Нападающий может оказаться быстрее вас. Л если так, он может разоружить вас и воспользоваться вашим же оружием против вас. Если вы застрелите нападающего, нет гарантии, что правосудие будет на вашей стороне. Во многих штатах лица, застрелившие грабителей, напавших на них на улице или проникших к ним в дом, могут быть преданы суду по обвинению в убийстве, если им не удастся убедить прокурора (или присяжных), что их жизни грозила очевидная, серьезная и непосредственная опасность. Если же вы, выстрелив, раните кого-нибудь из окружающих, вам почти наверняка грозит уголовное преследование. И, наконец, обладание оружием такой страшной мощности создает ложное ощущение безопасности. Если, имея при себе оружие, вы становитесь слишком уверенны в себе или менее восприимчивы к потенциально проблемным ситуациям, вероятность попасть в беду значительно больше.

Слезоточивый газ. Я посещал занятия по применению слезоточивого газа и имеют разрешение на ношение двух его видов: CN ("Мейс"), раздражающий глаза, стимулирующий функцию слезных желез, нарушающий зрение и равновесие, и более сильный газ - CS, нарушающий дыхание и вызывающий астмаподобную реакцию. Преподаватель, пройдя с нами весь материал, требуемый государственным учебным планом, предложила каждому "выстрелить" в манекен. Мне понравились занятия, и несколько недель я носил баллончик с СS со снятым предохранителем в кармане пиджака. По затем у меня стали возникать вопросы.

У слезоточивого rasa есть ряд недостатков. Вы должны "выстрелить" нападающему прямо в лицо, лучше всего в переносицу, чтобы газ попал в глаза, где его действие наиболее эффективно. Многие думают, что слезоточивый газ - это аэрозоль с широким распылением, что совсем не так: он скорее напоминает водяной пистолет. И большинство посещавших занятия, в том числе и я, в совершенно спокойной обстановке, при хорошей видимости и достаточном количестве времени для прицеливания, с трудом попадали и лицо, не говоря уже о глазах, неподвижного учебного манекена. В ситуации реального нападения, при плохой видимости, движущейся цели, когда для реакции есть всего несколько мгновений, сработает ли он?

Вскоре я узнал, что вопросы об эффективности слезоточивого газа возникают не только у меня. В апреле 1981 года Управление шерифа округа Вентура в Калифорнии совместно с телепрограммой "20/20" провели уникальный эксперимент. Продюсеры Глен и Карен Уинтерс пригласили двенадцать женщин, каждая из которых имела разрешение на ношение слезоточивого газа, для участия в инсценировке нападения на улице. В роли преступников выступали сотрудники Управления шерифа.

"Мы сымитировали обстановку на стоянке автомашин,-- рассказывает лейтенант Стив Джайлз,-- дали женщинам хозяйственные сумки и попросили их представить, что они выходят из магазина. У каждой при себе был тот газ, который она носит в обычной обстановке, - CN или CS. Женщины и полицейские были среднего роста и телосложения; некоторые женщины, собственно говоря, даже покрупнее полицейских. Они держали газовый баллончик со снятым предохранителем в руке и знали, что что-то должно произойти, но не знали точно, что и когда. Чтобы они не "выстрелили" просто в первого попавшегося человека, мы организовали дело так, что вокруг что-то все время происходило: играли дети, люди заходили в "магазин", какой-то парень менял покрышку на автомобиле. Затем полицейский, выступавший в роли преступника, "нападал" на женщину, пытаясь выхватить сумочку или свалить ее на землю. На каждую женщину "нападали" четыре раза, вего было инсценировано 48 нападений".

Сколько из них удалось остановить с помощью слезоточивого газа? "Ни одною", - отвечает Джайлз.

Женщины, вспоминает Джайлз, "были абсолютно убеждены, что газ "сработает". Им говорили, что он "мгновенно выведет из строя любого преступника". Они были совершенно уверены в себе. Одна даже сказала: "Мы утрем вам нос, ребята!" Эксперимент проводился так, что, по сравнению с ситуацией реального нападения, у женщин было много преимуществ: газовый баллончик был у них в руке, а не в сумочке, и они знали, что придется применить его. После эксперимента все были очень расстроены. Они чувствовали себя обманутыми тем, что говорилось на занятиях по применению слезоточивого газа".

Даже держа баллончик в руке, женщины попали в нападающих "не более чем в 20% случаев,--объясняет Джайлз.-- В лицо попали еще меньше". В тех нескольких случаях, когда нападающим все-таки попали в лицо, "газ не остановил их. Утверждение производителей о том, что газ "мгновенно выводит из строя" просто не соответствует действительности.

Полицейские, которым газ попал в лицо, почувствовали какие-то неприятные ощущения, но только через минуту или около того, что не остановило бы реального нападения".

И тем не менее, было много сообщений о том, что люди с успехом применяли слезоточивый газ, защищаясь от нападения. Были сообщения и о том, что преступники применяли его против тех, кто пытался защитить себя, или использовали его как орудие нападения. Если эксперимент показал, что слезоточивый газ абсолютно не эффективен, как же тогда объяснить подобные сообщения?

Лейтенант Джайлз считает, что степень эффективности слезоточивого газа зависит от двух вещей - неожиданности и боли. Преступника может остановить не сам газ, но неожиданность того, что намеченная цель не хочет быть в роли "жертвы" и пускает его в ход. Другими словами, газ может разрушить "механизм удержания" на этапе конфронтации, Кроме того, у разных людей разная переносимость боли. При условии точного попадания, газ может воздействовать на некоторых людей достаточно быстро. Но Джайлз предупреждает: "Не делайте на него ставку. На мой взгляд, то, что приписывают слезоточивому газу, - чепуха".

Как и пистолет, слезоточивый газ может вызвать ложное ощущение безопасности. Вам кажется, что вы защищены, но защищены ли вы? "Люди, конечно, могут носить его, - говорит Джайлз, - но я не советую. Им невозможно заменить бдительность на улице".

"Пищалки", полицейские свистки, бомбочки-"вонючки".

"Пищалка" - это карманное устройство, издающее оглушительный вой. Поскольку это не оружие, оно не может причинить физические повреждения нападающему (хотя если, в случае телефонного хулиганства, приставить его к трубке и привести в действие, оно может вызвать снижение слуха). По той же причине, его нельзя применить против вас. "Пищалки" и полицейские свистки "срабатывают", разрушая "механизм удержания" на этапе конфронтации. Они дают знать потенциальному преступнику, что вы будете сопротивляться и любое предпринятое нападение может пойти не по плану. "Пищалки" невозможно игнорировать, особенно на небольшом расстоянии. Они испугают кого угодно и вполне могут дать вам ту долю секунды, которая нужна, чтобы убежать. Они могут также привлечь внимание окружающих. Поскольку шумопроизводящие устройства не являются оружием, они, как правило, не вызывают ложного чувства безопасности.

Еще одна полезная вещь из разряда "неоружия" - Рэпел Рейп". Название немного вводит в заблуждение (рейп (англ.) --изнасилование), ибо оно может использоваться не только против насильников, но и любых преступников. "Рэпел" - это небольшая ампулка с синтетическим веществом, издающим запах скунса, который останавливает преступника, вызывая приступ отвращения. Ампулку можно держать в руке или прикрепить к одежде. Ее можно привести в действие одной рукой, что очень помогает, если вас застигли врасплох. Как только это сделано, ампулка издает поистине удушающую вонь, заполняющую все близлежащее пространство. Производители утверждают, что от такой вони преступник тут же убежит. Попробовав, что это такое, я готов согласиться с ними. Запах, действительно, ужасен. Он "прилипает" к нападающему и "помечает" его, что может помочь при задержании. Он "прилипает" и к вам, но "Рэпел" поставляет нейтрализатор, удаляющий запах. Как и "пищалки", "Рэпел" нельзя применить против вас и он вряд ли вызовет ложное чувство безопасности. Может быть, "Рэпел" не остановит любого преступника в любой ситуации, но он несет на себе одобрение самой Природы: ведь он прекрасно "работает" у скунсов.

Зонтики, трости и палочки для ходьбы. Любое спрятанное под одеждой оружие, будь то пистолет, нож или "бомбочка-вонючка", имеет один существенный недостаток: "оценивающий" вас преступник не видит его. Вы, возможно, сумеете воспользоваться им на этапе конфронтации или схватки, но наилучшее средство предупреждения нападений--наиболее раннее, которое может остановить нападающего на этапе завязки (например, походка "нежертвы" или ходьба группами). В дополнение к этому, можно подумать о том, чтобы брать с собой зонтик, трость или палку для ходьбы. Главное их преимущество в том, что их хорошо видно с большого расстояния. В сочетании с легкой походкой, говорящей о том, что они не нужны вам для ходьбы, они вполне могут убедить преступника, что вы - непривлекательная цель.

<...>

Информация к размышлению

0x01 graphic

А.С. Пушкин.

Художник Ге Николай Николаевич

М. Бурцев

"Оружие немедленного действия"...

... "Куда вы бежите, итальянцы?!": до Италии 4000 километров, и даже бегом до нее не скоро добраться, к тому же кругом немцы, и они повернут вас обратно, снова и снова подставляя вас под удар. Единственно разумный выход в этих условиях -- отречься от тех, кто предал вас, и переходить в плен. Плен -- самый быстрый и безопасный путь домой, в Италию, тем более что лагеря для итальянцев расположены в южных районах СССР, а не в Сибири, крепкими морозами которой вас запугивали ваши неверные союзники.

Почти у каждого итальянца на руках были эти листовки, служившие им пропуском в плен, докладывал по прямому проводу начальник седьмого отдела политуправления Юго-Западного фронта полковник А. Д. Питерский. Отметил он и размах устной агитации в 1-й гвардейской армии, действовавшей на главном направлении прорыва, в частях которой Д. Н. Шевлягин подготовил 130 рупористов, довольно сносно выкрикивавших в минуты затишья: "Компаньерос, переходи сюда, к своим русским компаньерос!", "Русские -- твои друзья, немцы -- твои враги, переходи к нам!", "Бросай оружие -- будешь жить и вернешься на родину!". Заслышав столь безыскусное и доверительное обращение, старательно и не без акцента выговариваемое, итальянские компаньерос, подготовленные к такому шагу всем ходом боев, охотно откликались на призывы русских компаньерос: на счету каждого рупориста было по нескольку десятков перебежчиков. А подготовленные Д. Н. Шевлягиным агитаторы-добровольцы из пленных, отпущенные в разбитые итальянские части, приводили с собой целые подразделения -- взвод, а то и роту деморализованных. В районе Журавки и Черткова, где дислоцировались итальянские дивизии "Тридентино" и "Пазубио", после первого же танкового и артиллерийского удара капитуляция стала массовой и организованной.

Только за 10 дней наступления было пленено 48 000 итальянских, свыше 7000 румынских и 5000 немецких солдат и офицеров. Признаюсь, мы в Главном политическом управлении не без гордости читали донесения, в которых отмечались результаты работы политорганов среди войск противника. Начальник политуправления Воронежского фронта генерал С. С. Шатилов докладывал: "Все пленные итальянцы имеют наши листовки. Можно сказать, что итальянцы политически разложены с помощью нашей длительной агитации. Нанесенный нашими войсками удар завершил это разложение и встретил безусловно подготовленную к сдаче в плен итальянскую армию". Должное пропагандистам отдавал и начальник политуправления Юго-Западного фронта генерал М. В. Рудаков. Их работа "по разложению и подрыву боеспособности войск противника, -- доносил он, -- сыграла свою роль в общем успехе декабрьского удара, нанесенного частями фронта, в организации декабрьской победы, в пленении 60 тысяч вражеских солдат и офицеров".

Да, оружие пропаганды все более и более завоевывало признание как оружие боевое, пренебрегать которым было бы непростительно. Не случайно еще Пушкин отмечал, что никакая власть не может устоять против всеразрушительного "действия типографского снаряда"!

Я хочу обратить внимание на два слова из донесения генерала С. С. Шатилова: он указывает на политическое разложение как результат "длительной агитации". Конечно, по сравнению с воздействием противника на свои собственные войска наша агитация по времени была непродолжительной. И тем не менее она достигла цели. Пропаганда -- оружие замедленного действия, и только многократное воздействие на противника одних и тех же идей, тезисов и аргументов способно дать свои плоды. И мы не сбавляли темпа. Напротив -- наращивали свои усилия.

28 декабря, когда войска деблокирования были уже разбиты, командующие Сталинградским и Донским фронтами А. И. Еременко и К. К. Рокоссовский еще раз обратились "К солдатам и офицерам немецкой армии, окруженным в районе Сталинграда". Это новое обращение также было санкционировано Ставкой. "Вы надеялись на помощь войск, поспешно собранных Гитлером севернее Котельниково, -- рассеивали иллюзии окруженных советские военачальники. -- Но и эти немецкие войска нами разбиты!" (Убито 17000, остальные отброшены на 60-85 км.) "Вы надеялись, что вас освободят войска, которые Гитлер в спешке нагреб в районе Тормосина. И эти войска полностью разбиты и уничтожены нами!" (С 16 по 27 декабря здесь, на Среднем Дону, убиты 58 000 и пленены 56 000.) "Наконец, вы надеялись на то, что вам поможет транспортная авиация... Но и эти ваши надежды... рухнули". (С 25 ноября по 27 декабря сбито 765 немецких самолетов, в том числе 473 транспортных Ю-52, кроме того, на аэродроме Тацинская захвачено 350 самолетов.) Итак, "...все ваши надежды на выход из котла окончательно лопнули". Обращение апеллировало и к немецким офицерам: "Вы можете спасти себя и ваших солдат, сдавшись в плен. Вы не смеете гнать на смерть немецких солдат, окруженных в Сталинграде. Подумайте о том: если вы не сдадитесь в плен, тогда вся ответственность за гибель десятков тысяч солдат падет на вас!"

Это обращение -- еще одна попытка спасти жизнь огромного числа немцев. Командующие войсками двух фронтов предостерегали: "Кто не сдастся в плен сейчас, тот не может рассчитывать на снисхождение, тот будет уничтожен нашими войсками. Того ждет только одна судьба: смерть в ближайшие дни! Сдавайтесь в плен, пока еще не поздно!"

Я не случайно подробно процитировал этот документ: в нем прослеживается подлинно гуманное отношение к судьбе окруженных немецких солдат. Чем же ответило германское командование на это обращение? Приказом Гитлера "сопротивляться до конца"!

В окруженной группировке гитлеровские офицеры убеждали солдат, что такое сопротивление -якобы позволит фюреру спасти весь южный фронт от разгрома, поскольку армия Паулюса "приковывает большие силы русских". (Этот аргумент в какой-то мере действовал до середины января, пока наши войска не отбросили группу армий "Б" с Кавказа за Ростов.) Всякое отступление, отказ от сопротивления, попытка перейти к русским расценивались как предательство и карались расстрелом. Одновременно геббельсовская пропаганда инсценировала кампанию по укреплению "связи родины с фронтовиками под Сталинградом". Радиостанция "Густав" вела ежедневные передачи для обреченных захватчиков, назвав их "героями Сталинградской крепости". Выступать в этих передачах принуждали престарелых родителей, жен и детей, призывавших под диктовку нацистов "держаться", как повелел фюрер. В том же роде были составлены и письма, захлестнувшие котел. В самой же окруженной группировке была создана атмосфера взаимной слежки и всеобщей подозрительности. Отдавались приказы о борьбе с "файндпропагандой" (вражеской пропагандой). Словом, все было брошено на то, чтобы дезавуировать новое обращение А. И. Еременко и К. К. Рокоссовского.
**

Широко и настойчиво продолжали вести идеологическое наступление на противника политорганы трек фронтов. В помощь им Главное политическое управление направило в те дни 216 политработников, окончивших специальные курсы; было отгружено около 10 000 агитснарядов и винтовочных агитгранат, заряженных листовками, но самое главное -- было принято решение послать на Сталинградский, а также на Калининский (к Великим Лукам) фронты группы агитаторов из пленных немецких офицеров-антифашистов. Это была первая пропандистская акция такого рода, и, естественно, ей предшествовали немалые сомнения. Как-то поведут себя наши вчерашние противники на переднем крае? Не даст ли себя знать былая закваска? Не вызовет ли она брожения вблизи тех окопов, от которых тянет знакомым дымком? Что ни говори, а вчерашние противники впервые объединялись для решения общей задачи. Но сомнения постепенно преодолевались, крепла уверенность, росло доверие друг к другу. Отзывы о немецких офицерах, окончивших антифашистскую школу, были самые положительные.

Эту цель преследовали и те пропагандистские материалы, с которыми уезжали на фронт пленные немецкие офицеры-антифашисты и с которыми внимательно знакомились они в тот вечер. С неподдельным интересом листали они подготовленную нашим отделом "Памятку немецкому солдату", обмениваясь между собой короткими фразами и одобрительно кивая. Памятка открывалась склишированными положениями из Гаагской конвенции 1907 года о военнопленных и условиях их содержания, затем шли выдержки из Постановления Совнаркома СССР от 1 июля 1941 года и Приказа N 55 народного комиссара обороны об отношении к военнопленным. Официальные документы дополняли тексты и фотографии о жизни [150] пленных в СССР. Цитировался даже отрывок из одного немецкого военного учебника, в котором утверждалось, что сдача в плен не является позорной, "если жертва собственной жизнью уже бесполезна для отечества". (Именно в таком положении находились немецкие солдаты и офицеры в Сталинграде.) Привлек внимание офицеров-антифашистов и документ, раскрывавший правовое положение пленных в СССР, -- специальное удостоверение для перехода в плен, идея которого также родилась в Сталинграде; теперь немецким военнослужащим точно становилось известно, на что они могли рассчитывать, если капитулируют. Привожу этот документ дословно:

"Удостоверение для перехода в плен

Предъявители сего офицеры и солдаты немецкой армии в количестве ............ чел. во главе с ....................... убедившись в бессмысленности дальнейшего сопротивления, сложили оружие и поставили себя под защиту законов Советской России. В соответствии с приказом наркома обороны СССР Сталина N 55 и согласно законам Советской страны им обеспечиваются: теплое помещение; шестьсот граммов хлеба в день и три раза в день горячая нища, причем два раза мясное и рыбное блюдо; лечение раненым и больным; переписка с родными.

Настоящее удостоверение действительно не только для группы, но и для отдельного немецкого солдата и офицера.

Командование Красной Армии".

С приездом на фронт полковника Самойлова и трех немецких офицеров-антифашистов работа по разложению группировки Паулюса расширилась, главным образом за счет агитации изнутри: 439 распропагандированных пленных, добровольно согласившихся вернуться в котел, привели с собой из опорных пунктов 1955 солдат.

Слух о личных контактах агитаторов-немцев, бывших еще вчера "защитниками Сталинградской крепости", а сегодня действующих против Гитлера и его войны, как и слух об "Удостоверениях для перехода в плен", которые рассматривались в качестве официального документа, а не простой "вражеской листовки", наконец, слух о тех, кто уже внял призывам "комиссаров" и, пользуясь удобным случаем, переметнулся в плен Красной Армии, -- все это с молниеносной быстротой переходило из одного опорного пункта в другой, и ОКВ объявляло слухам настоящую войну. "Слух -- это великая сила, -- говорилось в том же "Сообщении". -- Ничто не распространяется так быстро, как слух, особенно когда он плохой. Распространяемые слухи подобны ядовитым бактериям в теле".

"Бактерии" оказывали сильное воздействие на солдат, угрожая в целом группировке войск. Именно под влиянием слухов, навеянных нашей агитацией, в январе покинули свои опорные пункты еще несколько сот немецких солдат. Трудно переоценить значение этих теперь уже организованных и сравнительно массовых переходов в плен. Ведь немецким солдатам приходилось преодолевать невообразимые препятствия, возведенные гитлеровцами из лжи, клеветы и террора, перешагивать через собственный страх, который ежедневно нагнетался приказами офицеров и генералов окруженной группировки. Их, этих приказов, к нам попало немало, но я процитирую только один -- самый главный, подписанный генерал-полковником Паулюсом:

"Солдаты моей армии! Все нападения врага на нашу крепость до сих пор были безрезультатны. Так как русский знает, что оружием он ничего не достигнет, он пытается воздействовать на вас пропагандой через листовки, чтобы сломить нашу волю к сопротивлению". "И т. д. и т. п. Как видим, уже первая его строка лжива насквозь. Лживыми были и все остальные доводы и "аргументы" -- вроде тех, что якобы "русские мучают и убивают пленных" или "близится помощь фюрера".

Планируя последний штурм окруженной группировки Паулюса, Ставка разрешила командующему Донским фронтом и своему представителю обратиться к немецкому командованию с ультиматумом. История этого ультиматума подробно описана в воспоминаниях главного маршала артиллерии Н. Н. Воронова. Кстати, инициатором ультиматума был именно он, в то время генерал-полковник артиллерии и представитель Ставки на фронте. Моя же задача -- передать некоторые подробности, связанные с той работой, которая проводилась политорганами вокруг ультиматума, адресованного "командующему 6-й германской армией генерал-полковнику Паулюсу или его заместителю и всему офицерскому и рядовому составу окруженных германских войск в Сталинграде".

Парламентерская группа майора А. М. Смыслова вручила ультиматум в штаб Паулюса. В составе этой группы в качестве переводчика находился старший инструктор седьмого отдела политуправления фронта капитан Н. Д. Дятленко. Он успешно выполнил задание. Позднее Дятленко будет переводить допрос Паулюса командующим фронтом К. К. Рокоссовским и не раз побывает в стане врага.

В ультиматуме противнику предлагалось прекратить сопротивление, сдать "весь личный состав, вооружение, всю боевую технику и военное имущество в исправном состоянии"; прекратившим сопротивление офицерам и солдатам гарантировались "жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или выезд в любую страну, куда изъявят желание военнопленные"; кроме того, сохранялись "военная форма, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу и холодное оружие"; всем гарантировалось "нормальное питание", а "раненым, больным и обмороженным медицинская помощь".

Итак, все международные условия были соблюдены -- даже сверх того: офицерам сохранялось холодное оружие, и тем не менее, как известно, Паулюс, выполняя категорическое требование Гитлера, отклонил ультиматум. Больше того, он попытался умолчать о нем перед обреченными, которым ультиматум давал единственный шанс на спасение и нормальную жизнь в плену.

Отклонение ультиматума еще больше обострило противоречия внутри котла, усилило позиции тех генералов и офицеров, которые склонны были прекратить сопротивление (теперь появились и такие), я уже не говорю о солдатах: они потеряли всякую надежду иным путем вырваться из "ада".

Иного пути и не существовало. Об этом еще раз было сказано в обращении командующего войсками Донского фронта генерала К. К. Рокоссовского и представителя Ставки генерала Н. Н. Воронова "К офицерам, унтер-офицерам и солдатам окруженной немецкой группировки". "Ультиматум, -- говорилось в обращении, -- был последним шансом на спасение. Отвергнув его, немецкое командование взяло на себя всю полноту ответственности. Значит, оно не дорожит вашей жизнью, счастьем ваших детей и жен, мечтающих снова увидеться с вами... Сейчас ваша судьба находится в ваших собственных руках... Сейчас от вашего благоразумия зависит ваша жизнь. Решайте!"

Понятно, что столь настойчивое стремление советского командования использовать все мирные средства при решении судеб многих тысяч немецких солдат проистекало не от слабости Красной Армии -- это было высочайшим актом социалистической гуманности. Увы, командование окруженной немецкой группировки было глухо к голосу благоразумия.

Истины ради отмечу, что Паулюс, как он впоследствии признавался, понимал всю безнадежность сопротивления и сознавал ответственность за судьбу сотен тысяч солдат и офицеров. Еще 24 января он телеграфировал Гитлеру: "Поражение неизбежно. Чтобы спасти оставшихся, армия просит немедленного разрешения капитулировать". Ответ пришел без проволочек: "Капитуляция исключается. 6-я армия выполняет свою историческую миссию, сражаясь до последнего патрона". Паулюс повиновался и приказа о капитуляции не издавал. Больше того, в годовщину установления фашистской диктатуры он послал Гитлеру две верноподданнические телеграммы, заверяя, что армия "до последнего патрона удерживает позиции за фюрера и отечество" и "не капитулирует даже в безнадежном положении". Гитлер высоко оценил этот глубоко безнравственный поступок своего генерала: в ночь на 31 января он произвел его в генерал-фельдмаршалы. Надо отдать должное Паулюсу: он верно оценил ход фюрера. "Несомненно, Гитлер ожидает, что я покончу с собой", -- сказал он в ту же ночь своему адъютанту В. Адаму.

Самоубийство или плен? Смерть или капитуляция? Вопросы эти встали перед всеми, кто пережил "ужасы Сталинградской крепости" последней недели: 25 января -- 2 февраля. "Нелегко было сделать выбор, -- писал уже после войны в своих мемуарах Отто Рюле, в прошлом офицер 6-й армии. -- Тут были и страх перед колючей проволокой лагеря для военнопленных, и боязнь унижения, и глубокое разочарование в обещаниях фюрера, и горькая ирония по поводу его приказа держаться до последнего. Нельзя было без содрогания думать о судьбе родины, родных, близких и всего народа". Это -- мысли, характерные едва ли не для каждого офицера. И каждый по-своему отвечал на них.

Оказавшись отрезанным от других частей и опасаясь окончательного разгрома, командир 297-й пехотной дивизии генерал-майор фон Дреббер без промедления послал своего переводчика с белым флагом к командиру нашей части -- просил ознакомить его с условиями капитуляции. Ознакомить с условиями капитуляции -- это лишь формальность: как и все солдаты дивизии, генерал имел ультиматум на руках. Возражений у фон Дреббера не было никаких, и он сразу же написал приказ о капитуляции всех его подразделений. Политработники не упустили возможности предложить генералу написать личное письмо Паулюсу, и оно было написано тут же. "Приняли русские хорошо, -- словно бы докладывал он. -- Обращение корректное. Мы убедились, что были жертвой ложной пропаганды о русском плене". Бывший подчиненный, он советовал своему непосредственному начальнику последовать его примеру -- возглавить капитуляцию всей армии.

Как свидетельствует в своих мемуарах В. Адам, получив письмо фон Дреббера, Паулюс был поражен настолько, что смог произнести всего два слова: "Это невероятно!"

Тем временем напряженно работали походные типографии и звуковещательные станции политорганов: теснимые к центру города вражеские войска получали исчерпывающую информацию о том, какая немецкая часть, где и когда, каким образом и во главе с кем капитулировала. И это массированное наступление -- военное и идеологическое -- подталкивало тех командиров вражеских частей, которые медлили с приказом о прекращении сопротивления.

Но лед тронулся: еще 25 января капитулировала 20-я румынская пехотная дивизия -- бригадный генерал Димитриу прислал своего парламентера, привел 2500 солдат и офицеров; 26 января сообщил о готовности капитулировать командир полка связи 6-й армии; вместе с ним сложили оружие 800 связистов -- нерв управления войсками, и это окончательно изолировало Паулюса; 27 января так же поступил генерал Дюбуа, командир отсеченной 44-й танковой дивизии, получивший накануне Рыцарский крест; в тот же день полковник Л. Штейдле сговорился с другим полковником, и они послали общего делегата к командиру нашей части.

Генерал фон Даниельс собрал в помещении городской тюрьмы офицеров своей (и не только своей) дивизии, разъяснил им условия капитуляции, объявил о своем решении капитулировать и призвал всех последовать его примеру. О Гитлере, его приказе, о клятве, данной ему, не было произнесено ни слова. Можно ли было расценивать действия генерала как явную демонстрацию решительной оппозиции фюреру? Несколько позже, когда Даниельс стал активным антифашистом, я спросил его, с каких пор он считает себя противником Гитлера и его режима? Он ответил: "С момента, когда я капитулировал. Сталинград навсегда разделил нас". В дальнейшем мы как-то еще раз возвратились к этой теме, и он уточнил: "В Сталинграде, согласившись на капитуляцию, я тем самым выразил свой протест Гитлеру за предательство национальных интересов, а уже в плену стал сознательным антифашистом".

Цепную реакцию капитуляции уже ничто не могло остановить. Не мог ее остановить и Геббельс. А уж как он распинался перед солдатами и офицерами, гибнущими под Сталинградом! "Мы из нашего словаря навсегда вычеркнули слово "капитуляция", -- льстил он им, выступая по радио 30 января. Он уже не заклинал именем фюрера, как делал это раньше, нет, он взывал к "законам чести" -- традиционным, многовековым, милитаристским, пытаясь предотвратить опаснейшую для фашистского престижа капитуляцию 6-й армии.

Но чаша терпения переполнилась. Пленные рассказывали, что эта речь Геббельса, которую они слушали по радио в котле, сопровождалась выкриками: "Сталинград -- не Германия!", "Приезжай сюда сам!", "Фюрер предал нас!"... Они ждали нового похода за их освобождение, но об этом он не сказал ни слова! Многие поняли: "Это конец!" Последняя телеграмма Паулюса в Берлин была лаконичной: "Идем навстречу катастрофе!", а его призыв сформировать офицерские батальоны для последнего боя остался гласом вопиющего в пустыне: добровольцев не нашлось.

Зато нашлись добровольцы парламентеры, бросившиеся устанавливать связь с командованием войск Красной Армии. Капитуляция становилась массовой, организованной, а германское радио, как ни странно, продолжало рассказывать побасенки: "Генералы и гренадеры в Сталинграде борются плечом к плечу и ведут последний отчаянный бой", затем у них иссякли боеприпасы, и "они с холодным оружием бросаются на врага", наконец, "фельдмаршал Паулюс со своими доверенными взорвал цитадель и взлетел на воздух".

На самом деле все обстояло иначе. 31 января Паулюс окончательно отказался от мысли покончить жизнь самоубийством и дал согласие на пленение. При капитуляции Паулюса и начальника штаба 6-й армии генерала Шмидта присутствовал писатель-коммунист В. Бредель. Он-то и рассказал мне о всех ее подробностях.

Любопытно, что Шмидт -- ярый нацист и самый строптивый из окружения Паулюса, еще два дня назад требовавший расстреливать каждого за попытку сдаться в плен, -- теперь сам стал инициатором переговоров о капитуляции. Он нервничал, стремясь тщательно завершить все формальности, связанные с пленением, схватить туго набитые чемоданы, стоящие рядом, чтобы поскорее опуститься на сиденье машины и оказаться под надежной охраной красноармейцев. "Сын купца, -- разводит руками Вилли Бредель, -- он хорошо сохранил в себе родительские повадки ловкача". На столе Шмидта не только листовка с ультиматумом, но и многие другие наши листовки, в том числе и обращения немецких антифашистов. Характерно, что все штабные документы были сожжены, а листовки сохранились. Больше того, они обстоятельно изучались -- настолько, что в разговоре с командованием Красной Армии высшие офицеры вермахта пользуются их терминологией, их аргументами, их гарантиями. Но Шмидту всего этого мало -- у него есть еще просьбы. Он просит разрешить ему и Паулюсу взять с собой ординарцев и личное продовольствие. И получает согласие. Он просит перед их машиной пустить машину с красноармейской охраной. И снова получает согласие. Он просит считать в плену генерал-фельдмаршала Паулюса "личной персоной", то есть лицом частным, не связанным со своей прежней служебной должностью командующего армией. И получает отказ: желание незаконное. Впрочем, отказ не очень его удручает. Главное -- забота о собственных удобствах, собственной безопасности.

При сдаче в плен Шмидт ни слова не проронил о десятках тысяч голодных солдат, больных и раненых. О них, немецких солдатах, позаботилось командование Красной Армии: все, обещанное в ультиматуме, было выполнено, несмотря на невероятно трудные условия, созданные вторжением фашистов в нашу страну.

2 февраля советское радио сообщило о капитуляции последней воинской части, окруженной в северном районе Сталинграда. Берлинское агентство Трансоцеан пыталось опровергнуть и этот факт: "Генералы не сдались живыми противнику, который никогда не оставляет живыми пленных. Генерал-фельдмаршал Паулюс, находясь в Сталинграде, носил с собой два револьвера и яд. Попал ли он в советские руки, будучи в бессознательном состоянии (поскольку он несколько дней как тяжело ранен) или мертвым -- еще неизвестно".

В этой связи Главное политическое управление Красной Армии издало две листовки, которые были разбросаны над окопами противника всего советско-германского фронта и над территорией Германии. В первой листовке-обращении "К немецкому народу!" кратко излагалось содержание сообщения Совинформбюро о ликвидации 6-й полевой и 4-й танковой армий под Сталинградом, разоблачалось неуклюжее опровержение Трансоцеана: "Генерал-фельдмаршал Паулюс не был ранен, не застрелился и не отравился, он предпочел смерти советский плен". Фотография, изображающая допрос Паулюса советскими военачальниками, подтверждала это. "Немецкий народ должен знать правду, которую скрывает от него геббельсовская пропаганда, -- говорилось в обращении. -- В результате ликвидации окруженной под Сталинградом более чем 330-тысячной армии бессмысленной смертью погибли 240 тысяч немецких солдат и офицеров, 91 тысяча солдат и офицеров сложили оружие и находятся в безопасности в русском плену".

Вторая листовка -- "Что произошло под Сталинградом?" -- как бы конкретизировала содержание цервой. Среди пленных -- 2725 офицеров, в том числе 200 полковников, 24 генерала (последние названы поименно с указанием теперь уже бывших служебных должностей). Перечислены все разбитые пли капитулировавшие дивизии и части, а также взятые трофеи. Сообщалось и о новых успехах Красной Армии: очищен от врага Кавказ, ее части подошли к Ростову и Харькову, прорвали блокаду Ленинграда. Листовка заканчивалась выводом: "Положение гитлеровской армии безнадежно. Генералы и офицеры, сдавшиеся в плен под Сталинградом, убедились, что война проиграна Гитлером. Они сдались в плен. Тем больше оснований у вас сделать это... Рвите с Гитлером и его кликой! Гитлер -- это не Германия. Гитлеры уйдут, а Германия останется. Это поняли генералы, офицеры и солдаты, сдавшиеся в плен русским под Сталинградом"...

На вооружении опыт Сталинграда

Сталинградская битва, в ходе которой, по выражению Л. И. Брежнева, "выдохся наступательный порыв, был сломлен моральный дух фашизма, создала благоприятные условия для более глубокого идеологического воздействия на войска и население противника. Наша пропаганда велась с еще большим размахом в общем зимнем наступлении Красной Армии, в котором участвовало 11 фронтов. На главных направлениях противник откатился на запад на 600-700 километров. Его потери зимой 1942/43 года составили около 1,7 миллиона человек.

Политорганы все чаще стали практиковать агитоперации -- так мы называли целенаправленное массированное идеологическое воздействие на определенную часть или соединение противника, осуществляемое одновременно всеми возможными формами и техническими средствами агитации и пропаганды. Примером может служить агитоперация, проведенная политорганами Калининского фронта, по разложению немецкого гарнизона в Великих Луках. В этом городе еще в конце ноября 1942 года были окружены более 10 тысяч немецких солдат и офицеров во главе с командиром 277-й пехотной дивизии подполковником фон Зассом. Гитлер приказал ему ни при каких обстоятельствах города не сдавать, пообещав прорвать окружение пятью дивизиями; фон Зассу он вручил Рыцарский крест и сказал, что назовет город его именем; каждого солдата наградил Железным крестом и даровал право на внеочередной отпуск сразу же после вызволения. Гарнизон свирепо сопротивлялся. Усилия наших пропагандистов в первое время не давали должных результатов отчасти и потому, что они не находили тех аргументов, которые помогли бы командованию склонить окруженных к капитуляции. К тому же был допущен досадный промах: отклонение ультиматума советского командования не было доведено до сведения вражеских солдат и офицеров.

Как и чем помочь политорганам Калининского фронта? Этот вопрос стал предметом специального обсуждения у Д. З. Мануильского. Дмитрий Захарович предложил послать под Великие Луки пропагандистскую бригаду ГлавПУ РККА. Он тут же позвонил А. С. Щербакову. Согласие было получено, и мы стали подбирать кандидатуры. Условились, что бригаду возглавит полковник И. С. Брагинский. В состав бригады вошли немецкий писатель коммунист Альфред Курелла и четверо выпускников Центральной антифашистской школы.

Пропагандистская бригада начала с того, что усилила устную агитацию -- каждую ночь в передачах по громкоговорящим установкам выступало не менее 40 пленных немцев. Всего же в агитоперации участвовало 80 агитаторов. Одновременно в окруженный гарнизон были посланы прибывшие из Москвы антифашисты, а также добровольцы из числа пленных. Они склоняли немецких солдат к капитуляции. Посланцы имели при себе письма и обращения от немецких пленных в СССР. И такой массированный агитштурм, как показали новые пленные, сильно взбудоражил солдат и офицеров гарнизона, расколов их на противников и сторонников капитуляции. За 3-4 дня в плен перешло более 2500 солдат и офицеров. Именем немецкого народа антифашисты решили склонить к сдаче в плен самого фон Засса. И хотя они не добрались до него, результаты их смелого рейда не замедлили сказаться: процесс разложения гарнизона ускорился -- ежедневно немецкие солдаты переходили в плен группами. Это, естественно, привело к ослаблению гарнизона, и наши войска принудили оставшихся к капитуляции. 16 января под угрозой окончательного уничтожения 50 немецких офицеров вместе с их последними солдатами сдались. "Успех этой боевой операции, -- докладывал начальник политуправления Калининского фронта генерал-майор М. Ф. Дребеднев, -- сопровождавшейся большим количеством пленных и перебежчиков, укрепил среди наших командиров и политработников веру в силу и эффективность пропаганды как оружия, и доверие к этому оружию значительно поднялось в глазах рядовых и начальствующего состава частей и соединений".

Опыт "внешней политработы", приобретенный в Сталинградской битве и в последующих наступательных боях, представлял собой исключительную ценность. Главное политическое управление делало все для того, чтобы вооружить этим опытом кадры пропагандистов. Этой теме был посвящен издававшийся нашим отделом бюллетень. Кроме того, было решено, используя весеннее затишье на фронтах, провести Всеармейское совещание начальников седьмых отделов политуправлений.

...Мы сделали и другой вывод: весьма действенным средством воздействия на вражеские войска стала пропаганда изнутри. К этому выводу приходили также В. Ульбрихт и Э. Вайнерт, много сделавшие для того, чтобы с помощью военнопленных, антифашистская настроенность которых не вызывала сомнений, устанавливать постоянную живую связь с окруженными вражескими частями. "Засылка новых идей и нового духа" -- так, точно и метко, назвал Э. Вайнерт агитацию пленных-антифашистов в своих частях.

Позднее, уже после войны, я ознакомился в архиве с донесением об этой "войне слов". Политработники гарнизона Ханко -- военный комиссар А. Л. Раскин и начальник политотдела П. И. Власов -- привлекли к разработке листовок талантливых литераторов, в том числе известного ныне поэта Героя Социалистического Труда Михаила Дудина, и не менее известного художника Бориса Пророкова, работавших в редакции гарнизонной газеты "Красный Гангут". Всю силу своего таланта они вкладывали в слова и рисунки, изобличавшие фашистских правителей Германии и их финских прихвостней.

* * *

Некоторые пропагандисты не проявляли должной инициативы и активности, притерпелись к шаблону, не использовали новых форм и приемов работы в соответствии с изменениями обстановки. В частности, политорганы Брянского фронта, распространив за ноябрь-декабрь 3 миллиона листовок и проведя 3 тысячи агитпередач, получили в результате всего лишь 8 перебежчиков. Мне могут возразить: дескать, о результатах пропаганды нельзя судить только по количеству перебежчиков. Что ж, тут есть доля истины. Действительно, пропаганда -- оружие дальнего действия. Но верно и другое: в условиях войны время не ждет. Да и объективные причины (удары по врагу оружием) создают благоприятные возможности для пропаганды. Очень важно при этом, чтобы пропаганда была острой, конкретной, ее аргументы -- убедительны. Но именно этого и не хватало многим листовкам, изданным политорганами Брянского фронта.

Вызревают элементы разложения и в вермахте. Но чтобы дать им созреть, надо применять дополнительные, новые, более живые формы пропаганды и агитации.

Надо стремиться разлагать немецкую армию немецкими же руками -- это как бы второй план нашей работы. Он более сложен. Он требует инициативы, активности, мастерства.

Но прежде всего мы должны преодолеть консерватизм и косность в нашей собственной среде.

Получив исчерпывающие указания об организации нового идеологического наступления на противника, пропагандисты разъехались по своим фронтам и армиям. Мы же, сотрудники седьмого отдела ГлавПУ РККА, продолжали разрабатывать меры по обеспечению его эффективности. Так, обобщив предложения участников совещания, мы внесли представление о дополнительных льготах для перебежчиков. Вскоре Генеральным штабом была издана директива N 1470.

Теперь солдаты и офицеры противника, добровольно перешедшие в плен Красной Армии, получали:

-- повышенную норму питания;

-- 2) размещение в лагерях, расположенных в особо благоприятных климатических условиях;

-- 3) преимущество в выборе работы по специальности;

-- 4) преимущество в отправке писем родным в Германию;

-- 5) внеочередное возвращение в Германию или, по желанию, в любую другую страну немедленно после окончания войны.

Этот документ стал сильным и убедительным доводом в агитации за плен.

В мае мы направили в политорганы рекомендации, связанные с положениями приказа N 195 Верховного Главнокомандующего от 1 мая 1943 года.

Были определены следующие направления пропаганды среди вражеских войск:

-- итоги зимнего наступления Красной Армии предопределяют неотвратимое поражение Гитлера;

-- Германия стала театром войны с воздуха, а в ближайшем будущем станет и с моря и с суши;

-- гитлеровская клика переживает кризис, пугает немецкий народ катастрофой, следовательно, сама признает неизбежность своей гибели;

-- тотальная мобилизация в Германии -- яркое проявление кризиса, это не спасение от него, а истощение Германии, она может оттянуть поражение, но не предотвратить его;

-- иностранные рабочие в Германии -- горючий революционный материал в немецком тылу.

Работники нашего отдела готовились к выездам на фронты и в армии.

В активе отдела была и устная газета для немецких солдат, стоявших у Ильмень-озера, -- записанные на грампластинки выступления немецких пленных об условиях их жизни в советском плену удачно сочетались с признанием их соотечественника -- солдата, который перед смертью записал в своем дневнике: "Лучше 10 походов во Францию, чем один на Россию..." Все средства, которыми располагал отдел, были задействованы в полную силу: хорошо оснащенная передвижная типография, мощная громкоговорящая установка, спецмашина для записи выступлений на пластинки и их воспроизведения, походная фотолаборатория и т. д.

Действовали курсы подготовки дикторов для "звуковок", которыми, кстати, руководил В. Б. Герцек, впоследствии известный диктор Всесоюзного радио.

Артиллеристы придумали прицельные "листометы", разбрасывавшие листовки среди тех солдат, которым они были адресованы. Одним словом, дело свое здесь любили, занимались им увлеченно, и это наглядно показал фронтовой сбор пропагандистов. Прошел он на высоком уровне, подтвердившем готовность пропагандистов скрестить оружие с врагом.

Запомнился волевой и энергичный начальник седьмого отделения политотдела одной из армий майор П. Г. Пшебильский, наладивший регулярный выпуск оперативных листовок и агитпередач для противостоящих вражеских частей. Приятное впечатление произвела небольшого росточка, но очень складная и боевая Галина Хромушина, инструктор политотдела 53-й армии, отлично знавшая немецкий язык и ратовавшая за то, чтобы "смелее вторгаться в самое логово врага". Впоследствии, как я не раз узнавал из донесений, она неоднократно доказывала, что слова у нее не расходятся с делом...

Слушая выступления на этом сборе, я испытывал чувство признательности к своим товарищам по оружию, о чем и сказал им. Но одновременно сказал и о том, о чем не мог умолчать: некоторые листовки, изданные политуправлением Северо-Западного фронта, явно грешили литературщиной. Тема порой раскрывалась со стороны какой-нибудь остроумно подхваченной, но маловажной и случайной детали. Выдумка сковывала автора, мешала ому подойти к теме всесторонне вооруженным, снижала убедительность аргументов. Так, в листовке "Король гол" лишь пересказывалось содержание известной сказки Андерсена и разоблачения Гитлера не получилось, хотя именно это, вероятно, и было задумано. Другая "невинная шалость" -- кроссворд в форме свастики -- больше подходила для развлечения немецких солдат, нежели для их разложения. Пишу об этом потому, что каждая листовка -- это своего рода заряд, и если заряд начинен не порохом, а трухой -- пусть даже в хорошей упаковке, -- он, понятно, не взрывается.

Возвращался я с Северо-Западного фронта обогащенный как наблюдениями и встречами с пропагандистами, так и опытом политорганов. Думал о том, как использовать те сведения о противнике, которые почерпнул здесь из трофейных документов и рассказов пропагандистов.

В июне, когда с фронтов вернулись и другие сотрудники отдела, мы занялись изучением данных о противнике, добытых из различных источников. Очень кстати, естественно, оказались и те сведения, которыми интересовались работники отдела по совету Д. З. Мануильского.

Постепенно складывалась такая картина.

-- Несмотря на поражение зимой 1942/43 года, враг по-прежнему обладал большой военной мощью.

-- Тотальная мобилизация в Германии, а также в оккупированных странах позволила Гитлеру сосредоточить на советско-германском фронте огромную армию, оснастить ее новейшим оружием и боевой техникой.

-- Пользуясь отсутствием второго фронта в Европе, немецкое командование усиленно готовилось к новому летнему наступлению.

-- Но в то же время сведения, которыми мы располагали, указывали, что вермахт -- это далеко не монолит. В нем наряду с теми, кто рвался в бой с безумной мыслью о реванше, немало солдат, проявляющих известную осторожность.

-- Они не прочь взять реванш, но "к шансам на победу Германии" относятся скептически: "У русских много резервов, у немцев же их не хватает" (многие пленные оказались из дивизий, переброшенных на Восток с Запада!). Другие же недовольны пополнением: "Если уж мы, старые фронтовики, не смогли ничего добиться, то все эти тыловые крысы ничего нового не дадут".

-- Была, наконец, и такая часть солдат, которая поняла, что "не нуждается в жизненном пространстве на Востоке". (Еще бы! Сотни тысяч немецких солдат уже получили свои три аршина "пространства"...)

-- Заметна и неприязнь к насильно мобилизованным ненемцам, которыми разбавляют роты, батальоны и даже полки, -- на них нет никакой надежды, так как они не обладают "патриотическим настроением".

Но обольщаться, безусловно, не приходилось.

Фашистская пропаганда обладала достаточным опытом оболванивания, чтобы, играя на любви к родине, на устрашении гибелью Германии, бросить немецких солдат на новый штурм. Один пленный, утверждая, что его показания выражают настроения фронтового большинства, заявил на допросе: "У солдат теперь нет моральной убежденности, 50 процентов из них не верит в победу Германии, но большая часть боится и поражения".

Таков едва ли не первый результат обработки немецких солдат, которым стали открыто говорить о нависшей угрозе. "Германия, пробудись!" -- верещал Геббельс. Война вступила в критический этап, требующий чрезвычайных усилий нации, "священного фанатизма", "новых жертв". И снова ложь, клевета, запугивание: "За Красной Армией идут карательные отряды, за ними следует массовый террор, а затем начнется ад".

Ложная посылка -- ложное и следствие: "Вместе воевали -- вместе и отвечать будем". А потому выход у всех один: победить или погибнуть.

Гитлеровская клика с маниакальной настойчивостью тащила за собой в пропасть немецких солдат -- страх перед местью и уничтожением, автоматизм повиновения, заложенный десятилетиями пруссачеством, и на этот раз сделали свое дело.

Нет, говорили солдатам вермахта наши листовки, новое наступление Гитлера не изменит хода войны, оно принесет немцам лишь новые жертвы, еще большие, чем на Волге (этот тезис выражал одно из направлений в нашей пропаганде летом 1943 года).

Помните, "что произошло под Сталинградом", помните "уроки Сталинграда" (так называлась серия листовок) -- все это может повториться.

Мы издали иллюстрированную документальными фотографиями листовку "Мертвые обращаются к живым": "тени Сталинграда" напоминали тем, кто готовился к новому наступлению, -- и они в свое время были обмануты, и они стали жертвами этого обмана. "Не верьте тому, чему верили мы!" -- призывали мертвые живых и предупреждали: "Летом вам предстоит пережить еще более ужасные неожиданности, чем те, которые пережили мы прошлым летом".

Цифры, факты, расчеты, Сравнения, соотношение экономического потенциала СССР и антигитлеровской коалиции, с одной стороны, и гитлеровской Германии, с другой, -- все это было призвано доказать немецким солдатам, что "победит тот, кто сильнее (еще одно направление в пропаганде). "Неумолимый закон войны гласит: побеждает тот, кто сохраняет свои силы и достигает превосходства к ее развязке", -- говорилось в листовке, изданной Главным политическим управлением Красной Армии.

Между тем "тотальная мобилизация" Гитлера, истощающая последние резервы Германии, приведет лишь к его "тотальному поражению", поскольку развязка еще впереди.

Вывод: "Гитлер -- банкрот" (третье направление в пропаганде), а банкроты во главе государства -- дело гибельное. Спасение -- в свержении банкрота! Его поражение -- не гибель Германии, а ее благо. Истинные сыны отечества должны не бояться военного поражения Гитлера, а способствовать этому...

Несрезанная дуга

5 июля 1943 года две группы немецких армий -- "Центр" и "Юг", а это 50 дивизий, из них Станковых, оснащенных тяжелыми машинами "пантера" и "тигр", штурмовыми орудиями "фердинанд", обрушились на наш Центральный фронт с севера и на Воронежский с юга. Фланги советских войск прикрывали. Западный, Брянский и Юго-Западный фронты, а Степной фронт держал глубоко эшелонированную оборону в центре Курской дуги.

С первого же часа наши войска оказали врагу исключительно упорное сопротивление. Ход сражения не только задавал темп в работе политорганов, но и определял стиль, тональность их пропагандистских выступлений. Надо было давить на противника оперативной информацией о срыве его атак, об уничтожении "пантер", "тигров" и "фердинандов", о потерях в живой силе. Такая информация, воздействуя на немецких солдат и офицеров, ослабляла их напор, подрывала у них уверенность в успехе прорыва обороны Красной Армии.

Листовка политуправления Центрального фронта "Рекламный "тигр" доктора Геббельса", проиллюстрированная эффектным снимком, рассеивала иллюзии, связанные с "новым оружием". "Счет Адольфу Гитлеру" (так называлась другая листовка) предъявили солдаты 167-й немецкой пехотной дивизии: в первой же атаке они потеряли 800 своих .товарищей и откатились назад. "Пример для подражания" -- листовка политуправления Воронежского фронта, облетевшая передовые позиции врага, -- объясняла, почему обер-ефрейтор Иоганн (320-я немецкая пехотная дивизия) во время атаки перешел в плен с солдатами своего отделения. "Спасти жизнь товарищей -- высший товарищеский долг", -- заявил обер-ефрейтор. На обороте листовки фото: советский офицер вручает перешедшим в плен немецким солдатам удостоверение на льготы, предусмотренные директивой N 1470. "Мы не можем больше молчать, -- обращались пятеро пленных танкистов к солдатам и офицерам 4-й танковой армии. -- Отстранить Гитлера от власти -- единственное средство избавить немцев от бесплодных жертв".

В листовке "Потери -- чудовищные, результатов -- никаких!" мы привели впечатляющее сравнение: летом 1942 года вермахт терял за сутки 37 танков, 44 самолета, 5000 солдат и офицеров, теперь же, под Курском, суточные потери составляют до 300 танков, 100 самолетов, 10 тысяч солдат и офицеров.

Вывод: "Нынешнее наступление Гитлера закончится еще более ужасной катастрофой, чем разгром под Москвой и Сталинградом".

Так оно и было. 12 июля в Курской битве наступил перелом. Истощенные немецкие армии перешли к обороне, а с 16 июля, не выдержав натиска Брянского, Западного и Степного фронтов, стали отступать, преследуемые Красной Армией. "Почему провалилось наступление Гитлера?" -- этой теме была посвящена серия наших листовок, разъяснявших солдатам разбитых дивизий вермахта простые истины: и сил у Советского Союза больше, чем у гитлеровской Германии, и качественный состав Красной Армии значительно выше, чем у вермахта, и боевой техники у нас больше, чем у Гитлера. "Короче говоря, теперь Россия более сильная сторона, а бог, как говорил Наполеон, на стороне сильнейших батальонов".

В листовках и агитпередачах напоминалось о тяжелом положении полуокруженных немецких частей, об их потерях, о захвате пленных, о перебежчиках; говорилось и о бесперспективности в целом группы армий "Центр"; разъяснялись льготы для перебежчиков, добровольно сдавшихся в плен. Непрерывная агитация в конце концов достигла цели: от деревни Кзин-Колядцы, а затем и от деревни Хопрево потянулись группы добровольцев. На сборном пункте армии скопилось 1980 пленных, в том числе 409 унтер-офицеров, до 30 капитанов и лейтенантов. Характерно, что 627 немцев сдались в ходе боев без сопротивления. Анкетирование показало, что 98 процентов солдат и офицеров читали советские листовки и слушали агитпередачи.

Разумеется, помимо конкретной, оперативной агитации военные советы и политорганы вели и общеполитическую пропаганду, связывая ее с боевыми действиями войск. Политуправление Степного фронта выпустило удачную иллюстрированную листовку "Гитлеровская стратегия поражения". Рисунок изображал три могилы с крестами, а внутри этого треугольника -- Гитлора с планом взятия Курска. Под каждым крестом были похоронены мифы: о "блицкриге", о "непобедимости немецкой армии", о "летнем немецком наступлении".

К месту и остроумно использована ирония: "Гитлер, бесспорно, самый крупный стратег поражений во всей мировой истории -- после Москвы и Сталинграда Курск стал третьим шедевром стратегии поражений фюрера". Вывод не представляло труда сделать самим солдатам и офицерам. На том же Степном, как, впрочем, и на других фронтах, в июльские дни над окопами противника была разбросана листовка -- письмо красноармейцев к немецким солдатам. "Сейчас мы наступаем, сила на нашей стороне, -- говорилось в этом письме, -- но мы сами солдаты и знаем цену человеческой жизни. Нам не нужны ваши трупы, нам нужна наша родная земля. По-солдатски мы предупреждаем: будете сопротивляться -- не будет вам пощады. Перебьем вас как воров, забравшихся в чужой дом. Сложите оружие -- примем вас, отсидитесь в плену, пока не кончится война!"

Листовки адресовались и офицерам.

Пожалуй, именно в это время были найдены особые аргументы: должен ли офицер, руководствуясь лишь чувством повиновения, но вопреки своему разуму и совести, обрекать на уничтожение доверенных ему сыновей своей нации? Только ложное, слишком узкое и кастово ограниченное понимание чести может привести к утвердительному ответу. "Подлинная честь офицера состоит не в безрассудном повиновении фюреру, а исключительно и единственно в преданности своей нации. Если фашистские правители наносят своими действиями ущерб существованию и чести народа, то каждый офицер, так же как и всякий другой любящий свою родину человек, обязан выступить против таких правителей и стать на защиту интересов и чести своей нации".

Другими словами, подлинная честь офицера не в верности клятве фюреру, а в защите интересов и чести нации -- вот тот аргумент, который был выдвинут и пленными немецкими офицерами-антифашистами в их агитации среди офицерского корпуса вермахта. "Следуйте зову немецкого народа, а не приказу авантюриста Гитлера!" -- призывали офицеры-антифашисты, выехавшие на фронт.

Возрастающее влияние советской пропаганды пугало гитлеровцев. Об этом мы могли судить по показаниям пленных и трофейным документам. К нам попало письмо обер-ефрейтора из 9-й армии, адресованное своему другу Францу. "Развитие событий, -- писал обер-ефрейтор, -- не сулит нам ничего хорошего. Больше половины солдат не имеют представления, почему мы должны воевать... Доклады, проводимые часто неспособными лицами из роты пропаганды, затуманивают мозги немецкому солдату и накапливают в нем злобу. Солдат читает русские листовки, и от этого яда у него в голове зарождаются тайные мысли... Какие могут быть последствия, если он сойдет с пути истинного... Он выслушивает их пропаганду, и, если рядом нет устойчивого, он изменит... Каждая лавина сначала катится медленно. Многие обманывают себя, если думают, что это не так, как было в 1918 году..." Цензура задержала письмо обер-ефрейтора -- этого убежденного гитлеровца -- и доложила о нем командующему армией генералу Харпе. Тот размножил и разослал письмо всем командирам своих частей, сопроводив его приказом, в котором сделал вывод, "что люди ощущают потребность в духовном руководстве", потребовал принятия строгих мер.

Среди трофейных документов оказался и приказ командира 86-й немецкой пехотной дивизии генерала Вейдлинга. Он признавал "участившиеся случаи перехода солдат на сторону противника" и делал вывод: "Нет никакого сомнения, что эти случаи являются следствием вражеской пропаганды". Похоже, что это всерьез обеспокоило и верхи вермахта -- во всяком случае 7 ноября 1943 года начальник штаба оперативного руководства ОКВ генерал Йодль, выступая перед рейхсляйтерами, заявил: "Из конца в конец по стране шествует призрак разложения".

Что ж, страх ОКВ за глубокий тыл вермахта -- это ведь тоже следствие великих побед Красной Армии под Сталинградом и на Курской дуге.

В боевом содружестве

Коренной перелом в ходе войны не мог не сказаться на сознании немцев. Правда, в самой Германии в условиях фашистского режима, как и в частях вермахта, противники войны и нацизма не имели какой-либо возможности выступать широко и открыто. Зато процесс пробуждения политического сознания глубоко захватил немецких военнопленных, свобода волеизлияния которых в СССР ничем не была стеснена. Примечательно, что именно в дни Курской битвы был образован Национальный комитет "Свободная Германия" (НКСГ),сыгравший весьма положительную роль в борьбе против фашизма.

Политическая активность военнопленных оживилась с новой силой, когда в лагерях появились немецкие коммунисты-политэмигранты. Они стали работать инструкторами по массово-политической работе. В течение 1942 года только в 11 лагерях состоялось 250 собраний и митингов; было прочитано свыше 1000 лекций и докладов. С пленными беседовали немецкие коммунисты, писатели. Они помогали пленным определить свое отношение к войне, понять, почему назрела необходимость свержения гитлеровского режима. Происходило все это, конечно, не просто. В лагерях шла ожесточенная идейно-политическая борьба, в ходе которой все больше пленных вырывались из-под влияния рьяных нацистов, нередко провоцировавших даже физические столкновения.

Но джин уже был выпущен из бутылки, и не было такой силы, которая смогла бы загнать его обратно. Больше того, 2 января 1943 года пленные немецкие солдаты из лагеря N 78 приняли на собрании письмо к Сталину, в котором просили разрешить им создать "антифашистский корпус" для "открытого боя с гитлеровской военной машиной, чтобы восстановить честь немецкого народа".

Десятки тысяч немецких солдат, побывавших в сталинградском котле, оказались особенно восприимчивы к антифашистской агитации. Они дали новый стимул развитию антифашистского движения в лагерях военнопленных, выступили ярыми противниками войны. Они считали Гитлера виновником гибели свыше 200 тысяч немцев, павших под Сталинградом. В "Обращении ко всем немецким пленным в СССР", опубликованном в издававшейся нами газете "Дас фрайе ворт", пленные, взятые под Сталинградом, писали: "Товарищи в лагерях! Объединяйтесь на борьбу против Гитлера. Кто сегодня стоит в стороне, тот предает родину".

В лагерях стали возникать различные "комитеты борьбы", "инициативные группы", призывавшие пленных к объединению. На массовом митинге в Красногорском лагере, проведенном по инициативе руководителей Коммунистической партии Германии, был избран Подготовительный комитет из активных пленных-антифашистов и коммунистов-политэмигрантов. Комитет направил во все лагеря своих представителей для разъяснения идей объединения антифашистов и организации выборов делегатов на учредительную конференцию. Председатель Подготовительного комитета поэт коммунист Эрих Вайнерт пригласил на учредительную конференцию в качестве гостей и представителей Главного политического управления Красной Армии.

Всплывает в памяти залитый ярким светом клуб одного из заводов под Москвой, близ станции Павшино. Здесь 12-13 июля 1943 года состоялась конференция немецких офицеров и солдат совместно с немецкими общественными и профсоюзными деятелями, бывшими депутатами рейхстага. Гудящее, как улей, фойе, заполненное людьми в темно-зеленых мундирах, нередко весьма поношенных и в заплатах, но чистых и аккуратно выглаженных. Делегаты из разных лагерей оживленно беседуют с германскими коммунистами -- Вильгельмом Пиком, Вальтером Ульбрихтом, Вильгельмом Флорином. Узнаю знакомые лица уже прошедших боевое крещение в антифашистской борьбе на фронте Ф. Гольда, Г. Кесслера, Э. Хадермана, Э. Каризиуса, Ф. Райера -- они тоже окружены плотным кольцом возбужденных и радостных делегатов. Кто-то рассматривает стенды выставки, кто-то читает стенные газеты. У многих в руках свежий номер "Дас фрайе ворт". Делегаты движутся по кругу из конца в конец фойе. Жужжит кинокамера: операторы снимают хронику конференции. А в стороне от этого живого и бурного потока напряженно застыла в углу небольшая группа высших офицеров вермахта, полковников и подполковников, некоторые из них с Рыцарскими крестами. Это гости с непроницаемыми лицами, еще не присоединившиеся к новому движению.

Летчик, бывший эсэсовец, рассказав о своем нелегком пути к прозрению, публично отрекся от фашизма и его военной организации. Пастор призвал делегатов "загореться бурей страстей и идти на смелое дело против Гитлера, за свободную и независимую Германию".

НКСГ получил возможность иметь в Москве и под Москвой свои штаб-квартиры, свой радиопередатчик "Фрайес Дойчланд" и издавать газету того же названия. Он мог печатать официальные воззвания, брошюры, другую массовую литературу, мог посылать своих представителей и уполномоченных на фронт и в лагеря военнопленных для ведения антифашистской агитации. Разумеется, вся эта деятельность НКСГ проходила при содействии и всемерной помощи командования и политорганов Красной Армии. Главному политическому управлению было поручено поддерживать постоянный контакт с НКСГ, помогать ему в пропаганде, за которую он принялся энергично и сразу же: менее чем за полгода по заказам НКСГ было издано 85 пропагандистских материалов общим тиражом свыше 50 миллионов экземпляров; в действующую армию по его направлению выехали 17 фронтовых и более 50 армейских уполномоченных и доверенных НКСГ, вокруг которых сплачивался многочисленный антифашистский актив.

Но прежде чем поведать о боевом содружестве представителей НКСГ с командирами и политработниками Красной Армии, я должен рассказать о том, как возникла другая антифашистская организация немецких военнопленных, действовавшая на первых порах независимо от НКСГ, а затем примкнувшая к нему. Речь идет о Союзе немецких офицеров (СНО). Я уже упоминал о группе высших немецких офицеров, настроенных оппозиционно и к Гитлеру, и к нацистскому режиму, но державшихся особняком на учредительной конференции, где они были в качестве гостей. А между тем участие офицеров в антифашистском движении немецкие коммунисты считали крайне необходимым. С этой целью еще 18 июня в Суздаль, где находился их лагерь, выезжал председатель ЦК КПГ Вильгельм Пик. Мне довелось сопровождать его.

Информацию о настроениях пленных немецких генералов и высших офицеров мы получили от профессора А. А. Гуральского, советского ученого-историка, талантливого педагога и пропагандиста, уже несколько дней находившегося в этом лагере. По его оценке, к моменту нашего приезда всех пленных немецких генералов и высших офицеров можно было бы разделить на две группы.

К первой он относил тех, кто видел бесперспективность продолжения войны, считал, что ее нужно кончать и после войны ориентироваться на близкие отношения с Советской Россией. Такие настроения характеризовали, в частности, генерал-фельдмаршала Паулюса и его адъютанта полковника Адама, генералов фон Зейдлица, Корфеса, Латмана, фон Даниельса, полковников Штейдле, Ван Гувена, Бехлера...

Диаметрально противоположных взглядов придерживалась вторая группа: генералы Шмидт, Гейтц, Роденбург, Сикст фон Арним и другие. Они стояли за продолжение войны, яро защищали Гитлера, превозносили нацизм. Однако полярность точек зрения не мешала обеим группам занимать в одном вопросе одинаковую позицию:

-- на сотрудничество с коммунистами не идти,

-- против своей армии не выступать,

-- ухудшению военного положения Германии не способствовать.

Первая группа была, как выразился профессор Гуральский, "благоприятной и перспективной, но...".

В этом "но" мы убедились в тот же день, беседуя с Паулюсом. Впрочем, беседы, как таковой, не получилось: генерал-фельдмаршал на откровенность не пошел.

Лагерь размещался в средневековом монастыре-крепости, и Паулюс занимал келью в деревянной сторожевой башне, можно сказать, по традиции: в ней содержались некогда опальные высокопоставленные священнослужители.

За небольшим столом у оконца теперь сидели друг против друга два человека, родившиеся на одной земле, говорившие на одном языке, но во всем остальном совершенно разные. Хозяин был аристократически гостеприимен: в меру любезен, холодно-вежлив, но без эмоций. Он старался казаться спокойным, выдержанным, но частый тик на левой щеке выдавал внутреннее волнение. Адам внимательно наблюдал за ним и выражал готовность в любую минуту прийти на помощь, но в разговор не вступал, хотя по-своему реагировал на вопросы, которые В. Пик задавал Паулюсу.

А вопросы -- один к одному: острые, наступательные, обвинительные.

-- Почему выполняли преступный приказ Гитлера и загубили сотни тысяч вверенных вам немецких жизней?

-- Почему отклонили условия капитуляции и обрекли на смерть тысячи солдат и офицеров?

-- И вообще, почему вы, генералы вермахта, гнали на гибель миллионы немцев, чтобы завоевать Советскую страну для германских фашистов и империалистов?..

Паулюс отвечал лаконично и уклончиво: "Я солдат и политикой не занимался", "Выполнял приказы высшего командования", "Верил Гитлеру, как и все, не задумываясь, прав он или нет"...

Но В. Пика нельзя было обезоружить или обескуражить такими ответами.

Он знал, кто такой Паулюс.

Не солдафон и не выскочка из ефрейторов. Военная косточка, профессор академии, один из самых образованных генералов вермахта. Генштабист, которому Гитлер доверил участвовать в разработке "Барбароссы".

И он "вне политики"? "Над схваткой"?

Ну нет!

Разве коммунисты не говорили, что Гитлер -- это позор для Германии? Разве они не предупреждали, что Гитлер -- это война? Разве война не ввергла Германию в катастрофу, о которой также предупреждали коммунисты?! Есть только один путь спасти родину: бороться за свержение Гитлера и его фашистского режима, за прекращение войны, за создание свободной, миролюбивой, демократической Германии.

Это -- путь подлинно немецких патриотов, трудный, но благородный путь, и он, Вильгельм Пик, приглашает его, фельдмаршала Паулюса, не убояться стать на этот путь-Паулюс не принял в тот день протянутой ему руки. Но кто знает, почему он так поступил, чего стоило ему это решение, что творилось в его душе?

Много лет спустя полковник В. Адам -- а он был не только адъютантом, но и близким Паулюсу человеком, другом, советчиком, -- напишет в своих мемуарах: "Разговор с Вильгельмом Пиком дал Паулюсу и мне сильные импульсы для переоценки наших взглядов. Эта беседа впервые ясно показала нам необходимость активного сопротивления Гитлеру и продолжению войны".

Да и сам Паулюс со временем будет вынужден признать, что беседы с В. Пиком побудили его выйти за узкие рамки военного мышления и задуматься, хотя и очень поверхностно на первых порах, над общими политическими взаимосвязями.

Так почему же Паулюс не сразу принял предложение В. Пика?

Быть может, разгадка этого кроется в ответе генерал-фельдмаршала на мой вопрос: как он расценивает перспективы Гитлера после Сталинграда? "Военных средств у Гитлера вряд ли достаточно не только для победы, но и для заключения почетного мира, -- сказал он и тут же добавил: -- У фюрера есть козыри, и он пойдет на все, чтобы их использовать, а эти козыри -- ваши союзники..."

Человек осторожный и расчетливый, Паулюс, видимо, выжидал и только через год с лишним, в августе 1944-го, открыто присоединился к НКСГ. Но за это время он стал во многом другим.

Покидая после войны Советский Союз, он 24 октября 1953 года писал в газету "Правда": "Я хотел бы сказать советским людям, что некогда я пришел в их страну в слепом послушании как враг, теперь же я покидаю эту страну как ее друг".

Слово свое он сдержал.

Работа с пленными продолжалась, разумеется, и после нашего отъезда из лагеря. Медленно, но верно приносила она свои плоды. Так, немецкие офицеры и генералы выразили желание послушать лекции советских командиров и политработников по ряду военно-политических вопросов, проявляли на этих лекциях активность, задавали вопросы, порой язвительные, хотя и в корректной форме. Принципиальные расхождения, конечно, оставались, но солнечные лучи делали свое дело -- лед оттаивай. Я почувствовал это уже в следующий приезд, в конце июля, в беседе с генералом фон Зейдлицем. Выходец из прусской семьи, из поколения в поколение поставлявшей германским правителям военачальников, фон Зейдлиц в Восточном походе был известен тем, что сумел обеспечить отход из мешка немецких соединений в районе Демянска. Он был не столь широко образован, как Паулюс, но более энергичен, инициативен, скорее, даже импульсивен. Первым из генералов он потребовал от Паулюса отказаться выполнять приказ Гитлера, обрекавший на уничтожение две немецкие армии, и подал официальную записку с предложением оставить Сталинград и идти на прорыв кольца, за что и попал в опалу. Как и другие пленные генералы, осуждающие Гитлера, он продолжал оставаться противником организационного сближения с НКСГ. Но в беседе я почувствовал: у фон Зейдлица шла внутренняя борьба -- растущее осознание необходимости участвовать в антифашистском движении сталкивалось с "законом чести".

Среди сочувствующих Национальному комитету "Свободная Германия" наметилось размежевание: влиятельные высшие офицеры во главе с полковниками Л. Штейдле и Ван Гувеном, возглавившими капитуляцию своих полков под Сталинградом, высказались за присоединение к НКСГ. Они усиленно склоняли Зейдлица и других генералов к активной антифашистской деятельности. Так появились группы поддержки НКСГ, члены которых влияли на других. Действовал и пример соседей: румынские, итальянские, венгерские солдаты и офицеры уже объединились в антифашистские организации, которые находились под руководством компартий своих стран.

Генералы и высшие офицеры бывшей 6-й армии писали: "Вся Германия знает, что такое Сталинград. Мы испытали все муки ада. В Германии нас заживо похоронили, но мы воскресли для новой жизни. Мы не можем больше молчать. Как никто другой, мы имеем право говорить не только от своего имени, но и от имени наших павших товарищей, от имени всех жертв Сталинграда".

И то, что они сказали, имело действительно большое значение, поскольку говорили крупные военные специалисты. А они доказывали немцам, что положение Германии безнадежно, она терпит одно поражение за другим. Уже вышла из войны Италия, на пути к этому и другие союзники -- Финляндия, Венгрия, Румыния, и каждый мыслящий немец, говорили генералы, понимает, что настала очередь и Германии. Как политик, Гитлер привел к созданию направленной против нее непреодолимой коалиции, как полководец -- к жесточайшим поражениям армии. И сейчас "со стороны Германии война продолжается исключительно в интересах Гитлера и его режима, вопреки интересам народа и отечества. Продолжение ее может со дня на день привести к национальной катастрофе.

Предотвратить ее -- национальное дело каждого немца". Союз немецких офицеров объявлял войну губительному режиму Гитлера, требовал немедленной отставки его правительства, начинал борьбу "за свободную, мирную и независимую Германию". Итак, по главным положениям политическая платформа СНО совпадала с НКСГ, хотя в обращении и не были намечены пути и формы борьбы, но это, вероятно, дело уже недалекого будущего. СНО стал внушительной антифашистской организацией: к концу войны он объединил 52 пленных генерала и около 4000 офицеров. Помимо листовок и обращений к соотечественникам в Германии и на фронте СНО вместе с НКСГ вел радиопередачи -- 8 раз в сутки на 15 волнах.

Последняя оборонительная иллюзия немецких солдат лопнула, и мы им предлагали: "Немедленно уходите к себе в Германию или переходите в плен!" Той же теме была посвящена листовка НКСГ "Указание N 1", но в ней свои аргументы: немецкая армия неспособна удержать завоеванные области и обороняться, поэтому -- в интересах сохранения живой силы немецкого народа -- надо организованно уходить на немецкие границы еще до наступления новой ужасной зимы. Отсюда "указание": "Против воли Гитлера отвести войска на имперские границы!" -- НКСГ призывал своих соотечественников создавать группы и комитеты "Свободная Германия", устанавливать связь с уполномоченными НКСГ на фронтах, брать инициативу в свои руки...

...Исповедь Ганса Госсенса о том, как он стал антифашистом. Я постараюсь воспроизвести его рассказ -- так, как услышал.

-- В армию, -- начал он, -- я попал девятнадцатилетним юнцом, прямо из гимназии, и был взят в плен 28 июля 1941 года под Великими Луками. В расположении 22-й советской армии, где находился сборный пункт военнопленных, нас было немного, но все мы были из гитлерюгенд... Советской России не знали, и это белое пятно взялся восполнить русский комиссар с хорошим немецким языком, говорили, что это "советский немец"... Он рассказывал о Советской России все, что знал, рассказывал об ее истории и жизни, о причинах и перспективах войны, мы дискутировали обо всем, даже о боге... Спали под открытым небом, как и русские солдаты... Что меня тогда удивило, -- задумавшись, продолжал Госсенс, -- как это так, чтобы старший офицер, можно сказать, по душам разговаривал с солдатами вражеской армии и не предлагал им при этом стать шпионами или диверсантами? В вермахте даже фельдфебель не будет вести задушевные беседы с рядовым. Такое расположение комиссара к себе и отношение других русских к нам возбуждали много новых мыслей, в которых я еще не мог разобраться и которые никак не мог сформулировать для себя, сколько ни старался... Потом меня поразил пересыльный фронтовой лагерь: строгая дисциплина, обязательная стрижка волос, неблагоустроенность, но... большая библиотека с немецкими книгами, в том числе и такими классиками, о которых мы даже не подозревали Многие пленные бравировали своими нацистскими убеждениями и бойкотировали советские книги. Но я решил прочитать, -- Госсенс горько усмехнулся, -- чтобы возражать комиссарам. Взял "Государство и революцию" Ленина. Полистал. Заинтересовался. Прочел. Начал читать другие книги. Увлекся. Я сказал себе: "Надо быть честным, Ганс. Все это -- обоснованное доказательство, и отвергать его невозможно..."

Потом был большой лагерь далеко от фронта, в Елабуге. Здесь...

Но здесь я прерву, пожалуй, рассказ Ганса Госсенса: о жизни пленных в лагерях я уже рассказывал читателям.

Скажу только, что, раз уже встав на путь прозрения, Госсенс, как и многие другие, не сходил с него, как ни трудно ему приходилось: его избегали бывшие сослуживцы, избивали нацисты (случалось и такое!), но он продолжал антифашистскую агитацию, одержимый стремлением сбросить пелену с глаз немецких солдат ...

М. И. Бурцев

Прозрение. -- М.: Воениздат, 1981

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 13/04/2015, изменен: 13/04/2015. 190k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 8 штук.	Ваша оценка:
Аннотация: Подлинная наука - это величайшая сила. Не случайно ведь арабы так высоко ценили науку, что пришли к заключению: "Чернила ученого должны цениться наравне с кровью мученика".

Каменев Анатолий Иванович "Мертвая" наука и живые реалии

Каменев Анатолий Иванович
"Мертвая" наука и живые реалии