ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Каменев Анатолий Иванович
Курс на Красноярск

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    О чистой совести и чувстве исполненного долга

  

А.И. Каменев

КУРС НА КРАСНОЯРСК

   Друзья мои! С праздником Вас всех, честных, порядочных, умелых, заслуженных... Да пребудет с вами оптимизм, здоровье, благополучие, признание и уважение родных, близких, друзей. Долголетия и творчества, мои дорогие. Ваш, А.К.
   Продолжение. Начало См.:
  
   Закон и порядок   28k   "Фрагмент" Мемуары
   Проблема третья. Где главенствует Закон - там порядок, успех и справедливость
   Самое бесправное сословие   19k   "Фрагмент" Мемуары
   Проблема вторая - молодые офицеры
   Проблемы полка   15k   "Фрагмент" Мемуары
   Проблема первая. Худо, когда боевая часть превращается в военно-подметальное учреждение
   У алтаря права дружбы кончаются   22k   "Фрагмент" Мемуары
      Дружба - это наука и искусство
   Пить или не пить?   23k   "Фрагмент" Мемуары
      Пора трезветь, господа!
   Неудачником не рождаются   23k   "Фрагмент" Мемуары
      Неудачи и просчеты: наше отношение к ним.
   Двухгодюшники   16k   "Фрагмент" Мемуары
      Лучше меньше, да лучше.
   Эффект метро   17k   "Фрагмент" Мемуары
      Интересные наблюдения и необычное умозаключение
   Плох тот, кто...   13k   "Фрагмент" Мемуары
      Не звание возвышает офицера над подчиненными, а умение быть искусным воином.
   ЧП в артполку   21k   "Фрагмент" Мемуары
      О педантизме, мелочности и палке капрала
   Три недели, которые...   35k   "Фрагмент" Мемуары
      А Ларчик просто открывался.
   Из леса вистимо   30k   "Фрагмент" Мемуары
      Голь на выдумки хитра
   Кочкоград   22k   "Фрагмент" Мемуары
   Мой гарнизон - моя крепость?
   В отдельном автомобильном   45k   "Фрагмент" Мемуары
      Риск - благородное дело
   В чем наша беда?   23k     "Фрагмент" Мемуары
      Практические заметки из служебного опыта
   Из технарей в политработники   12k     "Фрагмент" Мемуары
      О неожиданном повороте судьбы и мыслях по этому поводу
   Тату   34k     "Фрагмент" Мемуары
      Начало пути вечного узника
  
  

Отъезд из полка

   Служба офицера полна неожиданностей.
   В ней нет той размеренности и определенности, которая характерна для жизни гражданского специалиста.
   Тот наверняка знает, что только особые обстоятельства могут кардинально изменить его жизнь.
   Если и случаются какие-либо существенные изменения, то они происходят, главным образом, по воле самого человека.
   В жизни офицера все иначе.
   Устроенный быт, налаженные отношения могут быть нарушены приказом о назначении к новому месту службы.
   *
   Справедливости ради следует отметить, что старшие начальники все же старались получить согласие офицера на перемещение в другой гарнизон.
   Сопротивление офицера, как правило, ломалось угрозой попасть в немилость к начальству, если тот не даст согласия ехать к новому месту службы.
   Если все же офицер упрямился и приводил веские доводы против переезда (как правило, в качестве мотива выдвигалась болезнь членов семьи или неблагоприятные климатические условия, которые могли нанести вред здоровью жены или детей), то его оставляли в покое, но лишали возможности в ближайшее будущее продвижению по службе.
   *
   У иных есть основания и желание перемещаться с места на место, а другие предпочитают сразу же оседать на первом месте назначения.
   Так, злую шутку с некоторыми молодыми офицерами сыграло хорошее распределение после окончания военно-учебного заведения.
   Выпускники нашего училища, которые получили назначение в центр России или в крупные города, а также обосновались на юге, в Крыму и на Кавказе, не спешили соглашаться с предложением продолжить службу, к примеру, в Сибири или где-нибудь в захолустье.
   Случалось так, что, попав в "тепленькое место", получив квартиру и обустроив ее, офицер всецело погружался в бытовые проблемы и годами ждал повышения на прежнем месте, вместо того, чтобы пуститься за новым званием и высшей должностью в странствование по всей нашей необъятной стране.
   Некоторые офицеры старились и уходили на пенсию в звании старшего лейтенанта или капитана, не сделав даже попытки продолжить военное обучение.
   Правда, таких было все же не очень много.
   *
   Больше было таких офицеров, которые, имея квартиры в престижном городе, время от времени покидали насиженное место, бронируя за собой жилплощадь, и отправлялись за границу или в льготный район, где выплачивали повышенную зарплату, начисляли дополнительную выслугу лет.
   Некоторые "умники" ехали к новым местам, чтобы выслужить определенный ценз для занятия новой должности.
   Такие непременно возвращались в свои уютные квартиры и в центральных военных учреждениях перемещались по служебной лестнице.
   Служа, как тогда говорили, в "Арбатском военном округе", можно было от лейтенанта дойти до генерала, периодически выезжая в войска (главным образом, за границу, в группы войск, где хорошо платили) и, возвращаясь на прежнее место в новом качестве.
   Позже, с началом афганской войны, стали практиковать даже поездки таких офицеров на войну, чтобы те могли кичиться "боевым" опытом и "заслуженными" боевыми наградами...
   Но это были особые предприятия, в которых безопасность "сынка" обеспечивалась всеми доступными средствами, как правило, в ущерб делу общему, здоровью и жизни простых солдат и офицеров.
   Об этом еще будет сказано в свое время.
   *
   В целом же, подавляющее большинство советских офицеров безропотно принимало новое назначение и офицерские семьи каждые 3-4 года перемещались по стране на близкое или дальнее расстояние.
   *
   В ноябре 1970 года из политуправления СибВО и мне поступило предложение переместиться в Красноярск на должность помощника начальника спецчастей Красноярского гарнизона.
   Это назначение прокладывало мне путь в глубь Сибири.
   Казалось вектор моего служебного движения определился четко - на Восток.
   Перспектива была не очень радостной.
   Ведь, чем дальше уезжаешь от центра, тем меньше шансов возвратиться назад для продолжения военного обучения.
   Однако, делать было нечего и пришлось согласиться с новым назначением.
   *
   В полку мое назначение в Красноярск ревниво встретили мои коллеги - парторг Кавтарадзе и пропагандист Вайсман.
   И тот, и другой, давно стремились выбраться из глуши, но их почему-то все время "тормозили" старшие начальники.
   Впрочем, кому нужны офицеры, которые в служебной деятельности поступков не совершали, ничем себя не проявляли?
   Один только командир полка, подполковник Винокуров, посетовал по поводу того, что не успел предложить мою кандидатуру на должность замполита артдивизиона.
   Хотел, да не успел...
   *
   В целом, представленный сам себе после получения приказа о назначении в Красноярск, я остался без внимания и поддержки командира и коллег.
   *
   Печально было сознавать, что, уходя из полка, где, в общем-то, было сделано немало для того, чтобы облагородить казенную жизнь солдат и скрасить скучную и серую жизнь офицерских семей, ты остаешься, как отрезанный ломоть, никому не нужный.
   *
   Если же вспомнить сделанное, то можно было не без основания гордиться тем, что все же удалось оживить жизнь в такой сибирской глухомани, как гарнизон "Ярково".
   *
   Помню, с каким энтузиазмом и отдачей я работал вместе с группой своих активистов над тем, чтобы создать положительное восприятие в полку новобранцев.
   Беседуя с каждым, я пытался разузнать о нем что-то положительное.
   Интересовался положением дел на его родине. Узнавал о достопримечательностях его края.
   Связывался с родителями солдат, просил их подбодрить сыновей.
   Сам не скупился на информацию об их сыне.
   Как правило, в самом начале службы в полку сам фотографировал вновь прибывших солдат, сержантов и офицеров.
   Фотографии эти щедро раздаривал тем, кого запечатлел мой фотоаппарат.
   Получалось иногда, что первое письмо родители получали от меня, а не от сына.
   *

А ведь умели здорово работать русские офицеры

  
   Сейчас, когда после стольких лет изучения нашей отечественной истории мне ясно, как много теряли мы, советские офицеры, в постижении благодатного и интересного опыта деятельности русских офицеров.
   Наши педагоги из всей многогранной истории улавливали лишь несколько достойных имен и на наследий этих личностей, впрочем, не совсем полном, вели обучение и воспитание будущих офицеров.
   Все же огромное идейно-практическое наследие Русской армии оставалось вне нашего поля зрения.
   Позже я убедился, что это была величайшая ошибка и политиков, и педагогов.
   Впрочем, более следует винить педагогов, нежели политиков...
   Но об этом - в свое время.
   *
   Нам же, молодым и уже зрелым офицерам, приходилось на собственном опыте постигать то, что уже открыли наши предшественники - лучшие русские офицеры - в работе с военнослужащими.
   Какой заботой о человеке, к примеру, может быть следующее историческое свидетельство - письмо командира 4-й батареи лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригады русской армии родителям новобранца:
   "Уведомляю Вас, что сын Ваш Федор Смирнов зачислен на службу в 4-ю батарею Лейб-гвардии 1-й Артиллерийской бригады, прибыл благополучно 10 ноября 1908 г., здоров.
   Российской Артиллерии ее предки доблестно сражались еще под знаменами императора Петра Великого под Нарвой, Лесной и в Полтавском бою, били мы врага и в Отечественную войну 1812 года и в Турецкую кампанию 1878 года... Вашему сыну выпала высокая честь служить в такой старой и славной бригаде. Уверены, что он окажется достойным этой чести...
   Милостью государя нашего теперь служба коротка, служить Вашему сыну полагается только 3 года, считая с 1 января 1909 года, на такой небольшой срок ему нетрудно будет соблюсти себя построже, - с любовью и старанием отнестись к царской службе, чтобы потом, вернувшись на родину, иметь чистую совесть солдата - честно исполнившего свой долг и присягу.
   Во время службы сын Ваш будет находиться на полном казенном содержании. Теперь он уже получил койку, матрац, подушку, одеяло, 3 простыни и 3 наволочки, а еще получит сапог 2 пары, рубах 3 штуки, подштанников 3 штуки, портянок 3 пары, платков носовых 3 штуки и полотенец 2 штуки, вся верхняя одежда тоже полагается ему казенная - как-то мундиры, шаровары, шинели, верблюжья куртка, фуражки, башлык, наушники, рукавицы и набрюшники.
   Пища полагается казенная - каждый день: обед из двух блюд с Ґ фун. Мяса и ужин с 1/4 фунта мяса, хлеба 3 фунта, горячий чай" каждый месяц выдается 1 7/8 фун. сахару и Ґ фун. мыла. Баня полагается не менее 1 раза в неделю. Жалованья получает 1 руб. в месяц.
   Свое вольное платье сдал на хранение, но в любое время может получить обратно и выслать его домой или продать. Денег с собой не принес. О своем житии отпишет Вам сам. Вы же не забывайте его и пишите, чтобы он помнил, любил и почитал свою родную семью".
   Далее стояла подпись командира батареи.
   *
   Человеку современному, далекому от тех времен, покажется излишним столь подробное перечисление всех видов довольствия, которые приводил в письме командир батареи.
   Если же учесть то обстоятельство, что основу русской армии составляли выходцы из крестьян и городских низов, то станет понятно то цивилизующее значение, которое для них имело простое полотенце, не говоря уже о разнообразных куртках, башлыках, фуражках и фуфайках...
   *
   Да, многого мы тогда не знали.
   Многое каждый из нас, молодых офицеров, постигал самостоятельно, без подсказки со стороны.
   Много делали ошибок.
   Много набивали шишек на собственном лбу.
   А ведь стоило всего лишь подсказать, предостеречь, показать ... и не надо было бы потом "расхлебывать" то, что заварено было по неопытности, незрелости или бесшабашности.
   ***
   Некоторые из нас черпали идеи из текущей практики.
   Так, к примеру, полученные фотографии солдат-новичков монтировались для светогазеты.
   Это было простейшее изобретение в виде длинной ленты, которая передвигалась по полю проектора (эпидиаскопа).
   Заранее готовился текст к каждому фото и несложное музыкальное сопровождение.
   Демонстрация подготовленной свето- и звукогазеты осуществлялась перед началом просмотра художественного фильма в субботу и воскресенье.
   Несмотря на то, что наше новшество было далеко от совершенства, оно нравилось солдатам.
   А новички старались по нескольку раз пойти на киносеанс, чтобы увидеть себя на экране и услышать о себе доброе слово.
   *
   В другой раз мы подхватили идею проведения КВН, которую тогда только что начинал "раскручивать" А. Маслюков.
   Соревновались в дивизионе между батареями, а в полку - между дивизионами.
   Поразительно было то, что на эти соревнования в остроумии, находчивости, сообразительности и актерском мастерстве приезжали смотреть многие члены семей офицеров.
   Если учесть тот факт, что от военного городка приходилось ехать на грузовой машине, невзирая на погоду, то можно признать и то, что эти соревнования интересовали людей и они шли на них не по принуждению, а из интереса.
   ***
   Другими словами, даже не имея солидной основы (в виде исторического опыта), я стремился преодолеть путы казенщины и формализма и внести в однообразную и нелегкую жизнь полка что-то новое и интересное.
   *
   Думаю, что офицер, который честно служил в полку, заслуживает добрых слов от командования и товарищей.
   Но так уж было поставлено, что далеко не все получали доброе напутствие.
   И мой отъезд из артполка проходил без прощаний, напутствий и добрых слов...
   Явление это ненормальное.
   Проистекает оно из-за равнодушия командиров и коллег по службе друг к другу.
   Это - серьезный просчет командования и офицерского коллектива полка.
   Ибо, я полагаю так: любой офицер, прослуживший в полку, хоть и небольшой срок, достоин того, чтобы ему хотя бы сказали "спасибо" за службу.
   "Отходные", которые за свой счет устраивает отъезжающий офицер, - это всего лишь пьянка, на которую собираются собутыльники.
   В пьяном угаре можно сказать все - лишь бы водки хватило для хвалебных речей.
   Я же говорю о другом.
   Офицер должен вынести память о службе в данной части.
   Почему хватает фантазии сделать сувенир для заезжего генерала или чиновника, но нет желания дать в дальнейший путь офицеру те знаки памяти о службе в полку, которыми он может гордиться?
   *
   Солдат в этом отношении пошел дальше офицерства.
   Так называемый "дембельский альбом" - это и есть вещественное свидетельство о воинской службе в данном полку.
   Безусловно, я знаю и понимаю, что в этот альбом попадают разные свидетельства, в том числе и постыдные.
   Не о том речь.
   Речь идет об идее памяти о службе в полку.
   *
   Скажу по правде, сейчас, когда я пишу эти воспоминания, память меня подводит и не все фамилии моих сослуживцев сохранены в ней.
   Молодость беспечна и непрактична.
   Она не заботится о том, чтобы оставлять на потом свидетельства о жизни и пройденном пути.
   В молодости мы не думает о будущем, живем днем текущим и потому не оставляем заметок для будущего осмысления.
   Многое ценное теряется со временем.
   Очень жаль...
   *
   Другое дело было бы, если у меня под рукой оказался альбом, посвященный службе в артполку.
   На одной из первых страниц на меня глядели бы мои командиры и начальники, на другой - сослуживцы, на третьей - подчиненные.
   Какое было бы благо посмотреть на фото того времени, запечатлевшие и меня, и других офицеров в разных условиях службы и быта...
   Это же бесценное историческое и семейное сокровище.
   Как было бы интересно и полезно запечатлеть для памяти эпизоды из боевой и мирной истории полка, показать его боевой путь, привести сведения из боевого формуляра, из приказов по полку, а то и рассказы о традициях полка, лучших людях разного времени, своеобразных боевых и служебных рекордах...
   *
   Кто-то, читая эти строки, наверняка скажет, что это дело каждого - собирать по крупице то, что ему интересно.
   Все это так.
   Но не всяк в молодости так умен и прозорлив, что сумеет уже сегодня и сейчас запечатлеть для истории (своей и общей) тот или иной факт из личной жизни.
   Согласитесь: нужна подсказка, умная, добрая...
   *
   Тогда мне, конечно, никто такого альбома не вручил, а сам я не догадался даже запечатлеть себя в разных условиях службы.
   Других снимал на фото.
   Дарил фотографии.
   Себя так и не запечатлел. Сапожник оказался без сапог...
   И уж совсем не позаботился записать для памяти все то, что могло бы пригодиться мне сейчас.
   Жаль, жаль, жаль...
   ***
   Бездушие к людям со стороны командования, которое мне пришлось впоследствии наблюдать неоднократно, это - зло, которое вредит системе нормальных отношений, нравственному климату, да и статусу офицера, в целом.
   Великая Екатерина понимала это.
   Среди сотни примеров из ее государственной практики есть один, который характеризует эту императрицу в высшей степени положительно.
   Однажды граф Никита Иванович Салтыков представил Императрице рапорт об исключении со службы армейского капитана.
   "Это что? Ведь он капитан, _ сказала Императрица, возвысив голос. _ Он несколько лет служил, достиг этого чина, и вдруг одна ошибка может ли затмить несколько лет хорошей службы?
   Коли в самом деле он более к службе неспособен, так отставить его с честью, а чина не марать... Если мы не будем дорожить чинами, так они упадут, а, уронив раз, никогда не поднимем".
   Великий человек тем и велик, что прозорлив.
   Он видит дальше, чем другие.
   Он понимает то, что недоступно другим.
   Он не приносит тактических жертв, а думает о конечной цели.
   Таковыми были Петр и Екатерина Великие.
   Но не такими были многие русские правители.
   Не блистали прозорливостью и советские руководители.
   *
   Под стать им были многие командиры и начальники СВС, которые больше заботились о собственно благополучии, чем о благе подчиненных.
   ***
   Но, вернемся, к моему отъезду из полка.
   Так как я уже был "не свой", то пришлось сильно потрудиться, чтобы раздобыть машину для перевозки вещей и семьи из Ярково в Новосибирск.
   Вместо того, чтобы получить машину в восемь утра, как было спланировано, машину удалось "выбить" лишь после обеда.
   Хотя пожитков было мало, но их надо было погрузить и доставить на железнодорожную станцию.
   Несмотря на спешность погрузки домашних вещей и быстроту наших действий, в Новосибирск прибыли только к 18.00.
   Товарная станция к этому времени прекращала прием контейнеров.
   Наши же вещи были еще в кузове машины...
   *
   И тут начались мытарства.
   Контейнер выдавать не хотят.
   Приемщица показывает на часы и говорит, что ее рабочий день закончился.
   Офицер, который доложен был отогнать машину в полк, нервно теребит меня, требуя разгрузить машину. Понять его можно - ехать в обратный путь более пятидесяти км.
   Жена и маленькая дочь в кабине грузовика тоже на грани нервного срыва.
   *
   Пришлось "взорваться" и мне:
   - Идите вы... туда-то, - сказал я в горячке всем этим железнодорожным работникам. - Бросаю все тут, а сам с семьей ухожу.
   Моя решительность и озлобление произвели впечатление.
   Контейнер нашли минут за пять.
   Еще десять-пятнадцать минут на то, чтобы побросать как попало вещи в контейнер.
   Пять минут на оформление документов.
   И мы свободны...
   *
   Как это приятно чувствовать себя свободным!
   Чувство это самое благодатное и сладостное.
   *
   Для меня в жизни это чувство было самым желанным.
   Так случилось, что я довольно рано понял, что истинная свобода не во внешних обстоятельствах, а в качествах и установках души.
   Над тобой может быть множество командиров и начальников, а обстановка и условия жизни и службы, как правило, накладывает множество запретов и ограничений.
   Но все это идет не в счет с внутренним ощущением свободы, свободы от глупых условностей, соблазнов, пристрастий.
   Важно не попасть в зависимость от начальствующих, играющих на твоих слабостях, упущениях и ошибках.
   Очень важно не поддаться влиянию дурных людей и не впасть в служение греху или пороку.
   Но более всего, чувство свободы проявляется тогда, когда выполняешь свой долг честно и безукоризненно.
   *
   Уезжал из полка я с чистой совестью и чувством исполненного долга...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023