ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Каменев Анатолий Иванович
Военная педагогия

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Моя казахская эпопея, часть третья

Моя казахская эпопея, часть третья

А.И. Каменев

ВОЕННАЯ ПЕДАГОГИЯ

  
  
   Продолжение. Начало См.:
  
   В кадрах-то согрешили   76k   "Фрагмент" Мемуары
   Моя казахская эпопея, часть вторая.
   Моя казахская эпопея   35k   "Фрагмент" Мемуары
   Часть первая
   Капитан сверхсрочной службы   45k   "Фрагмент" Мемуары
   Наука требует жертв
   Время решать   43k   "Фрагмент" Мемуары
   Мои университеты, часть седьмая.
   Без руля и без ветрил?   34k   "Фрагмент" Мемуары
   Мои университеты, часть шестая
   Легко в учении - тяжело в бою   19k   "Фрагмент" Мемуары
   Мои университеты, часть пятая.
   Академия - не богодельня, а чистилище   23k   "Фрагмент" Мемуары
   Мои университеты, часть четвертая.
   Для чего люди учатся?   31k   "Фрагмент" Мемуары
   Мои университеты, часть третья
   Чему нас учили   26k   "Фрагмент" Мемуары
      Мои университеты, часть вторая
   Мои университеты. Ч.1   30k   "Фрагмент" Мемуары
         Знание - сила, образованность - благо.
   Полосатый рейс   25k   "Статья" История
          О государственной потребе и местничестве
   Луч света   26k   "Фрагмент" Мемуары
          Поболее бы таких лучиков в царстве равнодушия и своеволия
   Свобода - это дар...   38k   "Фрагмент" Мемуары
          Истина делает человека свободным, а умение использовать этот дар - счастливым
   Курс на Красноярск   25k   "Фрагмент" Мемуары
          О чистой совести и чувстве исполненного долга
   Самое бесправное сословие   19k   "Фрагмент" Мемуары
          Проблема вторая - молодые офицеры
   Проблемы полка   15k   "Фрагмент" Мемуары
          Худо, когда боевая часть превращается в военно-подметальное учреждение
   У алтаря права дружбы кончаются   22k   "Фрагмент" Мемуары
          Дружба - это наука и искусство
   Пить или не пить?   23k   "Фрагмент" Мемуары
          Пора трезветь, господа!
   Неудачником не рождаются   23k   "Фрагмент" Мемуары
          Неудачи и просчеты: наше отношение к ним.
   Двухгодюшники   16k   "Фрагмент" Мемуары
          Лучше меньше, да лучше.
   Эффект метро   17k   "Фрагмент" Мемуары
          Интересные наблюдения и необычное умозаключение
   Плох тот, кто...   13k   "Фрагмент" Мемуары
   Не звание возвышает офицера над подчиненными, а умение быть искусным воином.
   ЧП в артполку   21k   "Фрагмент" Мемуары
             О педантизме, мелочности и палке капрала
   Три недели, которые...   35k   "Фрагмент" Мемуары
             А Ларчик просто открывался.
    Из леса вистимо   30k   "Фрагмент" Мемуары
             Голь на выдумки хитра
    Кочкоград   22k   "Фрагмент" Мемуары
             Мой гарнизон - моя крепость?
    В отдельном автомобильном   45k   "Фрагмент" Мемуары
             Риск - благородное дело
    В чем наша беда?   23k     "Фрагмент" Мемуары
             Практические заметки из служебного опыта
    Из технарей в политработники   12k     "Фрагмент" Мемуары
             О неожиданном повороте судьбы и мыслях по этому поводу
    ТАТУ   34k     "Фрагмент" Мемуары
             Начало пути вечного узника
  
  
   После проблемы руководителя военно-учебного заведения, преподавательский состав являет собой важнейшую проблему в подготовке офицерских кадров.
   Эту, казалось бы, простую мысль, в обществе поняли далеко не сразу.
   *

Долгий путь к прозрению ... очевидного

  
   Долго длились те времена, когда "суровый учитель, раз показав, как надо читать или писать, не любил повторять сказанного два раза и с помощью розги и подзатыльников думал легче и скорее напомнить науку забывшему ученику".
   *
   Не сразу отошли в небытие и те патриархальные отношения, когда учитель и ученики вступали в довольно тесные взаимоотношения друг с другом, не прекращая контактов в воскресные и праздничные дни:
  
   "По воскресным дням ученики после обедни приходили в школу и "здравствовали" учителя, т.е. поздравляли его с праздником, а учитель беседовал с детьми о празднике, рассказывал им "просторечно", т.е. своими словами о празднике, и заключал свою повесть кратким поучением, после которого, помолившись, все расходились. В воскресные дни при этих "здравствованиях" учителя происходило подношение ему разных даров, по большей части разных съестных припасов, кто что мог. Учитель жил этим подношением".
  
   *
   Долгое время участь и задачи педагога были ничтожны и их роль сводилась лишь к миссии ментора и надзирателя.
   Особенно в этом отношении преуспела Пруссия.
   *
   Саганская система (название произошло от одноименного монастыря в Силезии), получившая свое начало в Пруссии времен Фридриха II, возникла из потребности военного времени.
   Фридрих II в разгар Семилетней войны убедился в пользе грамотных унтер-офицеров и задумался создать школу для образования нужных чинов армии.
   По этой системе все учителя должны были получать совершенно одинаковую подготовку в учительских семинариях с обязательным общежитием.
   Сущность саганской системы можно охарактеризовать названием: централизации просвещения, воспитанием на расстоянии.
   В школе главным действительным началом являлся не живой человек, не учитель, но начальник, не его творчество, не его искусство или талант, а формальное неуклонное исполнение предписаний буквы устава, циркуляра, разъяснения, исходящего откуда-то издали.
   Саганская система превратила учителя в машину, и чем меньше он вкладывал собственной души в школьное дело, тем лучшим педагогом он являлся в глазах тех, от кого зависит вся его участь.
   *
   Педагог, при такой системе, фактически превращался в бесправное существо, которое трепетало при виде начальства, от которого находились в полной зависимости, и которое вымещало свою злобу и досаду на своих подопечных - учениках.
   Ученики незаслуженно страдали от невежества, невоспитанности, недоброго духа, исходящего от преподавательского состава.
   Педагогический труд, творческий по своей сути, идейный по духу, важнейший по степени ответственности перед обществом, вырождался в простое ремесло, без правильно осознанной цели, основная задача которого состоит в том, чтобы: подчинить, установить единообразие и добиться единомыслия.
   *
   В России эта система, хоть и в смягченной форме, также имела место.
   Отдельные ее отголоски сказываются и по сей день.
   Особенно, "командирство" в обучении...
   *

О чем вещали умные люди?

  
   В то же время прогрессивные педагоги и мыслители тревожно вещали общественности.
  
   "Надобно сначала расшевелить ум и сердце ученика, сообщить ему жажду знания, жажду нравственности и умственной пищи, приучить его к этой пище", - взывал к учителям К.Д. Ушинский.
  
   Значительно раньше нашего выдающегося педагога, Я.А. Коменский спрашивал:
  
   "А многие ли из занимающихся образованием юношества размышляют над тем, как сделать юношество прежде всего восприимчивым к образованию?"
  
   И далее он разъяснял смысл вопроса:
  
   " Ведь токарь, прежде чем вытачивать что-либо из дерева, сначала обрубает его топором, прежде чем ковать железо, размягчает его, ткач, прежде чем прячь нитки из шерсти, ставит основу, очищает шерсть, промывает и расчесывает ее... Но кто же, говорю я, обращает внимание на то, чтобы таким же образом учитель, прежде чем начать образование ученика, возбудил бы интерес к знанию, своими наставлениями сделал бы его способным к учению, вызвал бы в нем готовность во всем повиноваться своему наставнику? Обычно каждый учитель берет ученика таким, каким он его находит, и сразу же начинает подвергать его обработке, вытачивает его, кует, расчесывает, ткет, приспосабливает к своим образцам и рассчитывает, что тот станет блестеть, как отполированный. Если же этого немедленно по его желанию не произойдет..., то он негодует, шумит, неистовствует. Мы не удивляемся, что от подобного образования некоторые уклоняются и бегут от него! Скорее следует удивляться тому, как кто-либо в состоянии выдержать его".
  
   *
   Однако, как часто бывает, разумные голоса потонули в хоре любителей официоза, формализма и внешнего порядка.
   Д.И. Писарев, выдающийся русский публицист и литературный критик ХIХ в. писал о реальности того времени:
  
   "...Между педагогами точно так же, как и между людьми всех отдельных профессий, встречается гораздо больше дюжинных и ограниченных субъектов, чем умных и даровитых личностей".
  
   Другой публицист того же ХIХ в., М. Зеленский, о педагогической практике педагогах такого пошиба писал:
  
   "Люди, слывущие в настоящее время за педагогов, пользуются властью,... выбирают методы обучения и воспитания на основании выводов, сделанных или лично из собственных или чужих эмпирических наблюдений, или вследствие того, что эти программы приняты у других передовых народов. Психологию же эти руководители, не скрывая, игнорируют".
  
  

Учительство - профессия идейная, апостольская

  
   В то же время, уже в ХIХ веке стало понятно, что профессия педагога - идейная, а не техническая или командно-чиновничья.
   Есть некоторые мысли, которые до сих пор не получили признательности и потому не стали императивом.
   Вот эти мысли:
  
  -- Учителем не может быть случайный человек.
  -- Учительство - это призвание и тяжелая апостольская обязанность.
  -- Учителем не может быть человек не любящий свою Родину, свой народ, не верящий в будущее своей Отчизны: учитель - самый горячий и преданный патриот.
  -- Учителем не может быть просто специалист в той или иной области: это человек, умеющий переводить достижения науки на язык психологии и педагогики.
  -- Учительство - это особая профессия, со своими законами, задачами, средствами, приемами и т.п. Тот или иной специалист должен доказать свое право быть учителем.
  -- Учительство - это наставничество, прежде всего духовное, требующее огромной духовной энергии и высокой нравственности.
  

   Исходя из понимания места и роли педагога в школе, я заявляю: благо или беды обучения и воспитания юношества в школах всецело зависят от учителя.
   Скажу больше: будущее нации во многом зависит от состава учителей.
   Если нация заботится о своем процветании, то общество и правительство должно обеспечить спрос на талантливых педагогов.
   *
   Можно (и нужно!) согласиться со следующим суждением Д. Дидро:
  
   "Если занятия учителя будут оплачиваться хорошо, если его профессия будет почитаться особо почтенной, если получаемое им вознаграждение будет единственным источником его существования и если он знает, что, потеряв должность, он лишится и уважения, и средств к жизни, ручаюсь, что учитель будет добросовестным или, по крайней мере, приложит все усилия, чтобы казаться таким. Постараемся же извлечь из личных интересов и из самолюбия то, что мы с большей охотой извлекли бы, обращаясь к естественным наклонностям".
   *
   Говоря об учителях, следует признать: наступило время, когда педагогика должна избавиться от комплекса неполноценности, перестать быть всего лишь служанкой политики; она должна сказать свое слово в образовании юношества и заставить политику прислушаться к своему голосу; педагоги, отвечающие требованию к этому званию, должны сделать все возможное, чтобы их питомцы стали настоящими офицерами.
  

Что из себя представлял педагогический коллектив АВОКУ?

  
   После такой необходимой предпосылки (предыдущего рассуждения) обратимся к реальности подготовки офицерских кадров в АВОКУ (1978-1984 гг.).
   *
   С первых дней пребывания в училище, мне бросились в глаза некоторые ненормальности педагогической организации данного военно-учебного заведения (впрочем, как я впоследствии убедился, такое положение дел было в Дальневосточном и в Орджоникидзевском ВОКУ, куда я был командирован для приема госэкзаменов).
   *
   Во-первых, кафедры представляли собой замкнутые корпоративные ячейки, со своими внутренними традициями, устоями и нормами поведения.
   Эти нормы поведения резко разнились друг от друга: кафедра тактики отличалась грубоватость, а кафедра марксизма-ленинизма - излишней мягкотелостью. Свои нюансы имели "гражданские" кафедры - физики, математики, иностранных языков и т.д.
   Казалось бы, это неплохо, если не учесть того обстоятельства, что различия эти касались воспитания, духовности и всего того, что для формирующегося человека представляет живейший интерес.
   Как же ему сориентироваться в том или ином жизненном вопросе, когда среди его педагогов нет разумного и обоснованного мнения на сей счет?
   *
   Трудились кафедры как автономные образования, не ведая в должной мере того, чем занимаются другие.
   О работе коллег мы черпали сведения, главным образом, в ходе служебных совещаний, где напоказ и в грубой форме вставлялись ошибки и недоработки коллег, да на подведениях семестровых и годовых итогов, когда кафедры по формальным признакам ранжировались на передовые и отстающие.
   Предвзятость в оценках работы кафедр, естественно, разобщало кафедральные коллективы и вело к нездоровому соперничеству.
   *
   В целом же, деятельность военного училища можно было уподобить заводу, где каждый цех (кафедра) отрабатывает свою программу и выдает продукцию, которую нельзя было собрать в какой-то законченный и работоспособный агрегат.
   Детали одного цеха не стыковались с деталями другого...
   А потому сделанную продукцию сбрасывали в хранилище, а потом и вовсе уничтожали.
   *
   Кому-то это сравнение может показаться преувеличением.
   Отнюдь, это не преувеличение.
   Чем тогда объяснить тот факт, что из всей училищной (академической) программы выпускники мало что брали для практической работы, а конспекты лекций и практических занятий выбрасывали почти сразу же после сдачи экзамена и зачета?
   *
   Во-вторых, педагогами военно-учебных заведения, как было сказано ранее, становилось много случайных людей.
   Целенаправленной подготовки военно-педагогических кадров (за исключением кадров для гуманитарных дисциплин) не велось.
   Становление начинающего преподавателя происходило в самом военно-учебном заведении.
   И его педагогическое несовершенство сильно сказывалось на учебно-воспитательном процессе: известно, ведь, что только знающий и преданный науке человек может пробудить в обучаемых тягу к знаниям, увлечь за собой, а невежда и неумеха - пробудит лишь пренебрежение к науке, которую он преподает.
  

В чем причина?

  
   При рассмотрении причин, которые имели место в педагогическом составе АВОКУ и других военно-учебных заведений, я невольно прихожу к мысли о том, что надо внимательно изучать опыт предков и из него следует черпать идеи, которые реально помогут исправить положение дел.
   Дело, ведь не в нехватке людей, а в другом.
   Во-первых, в том, что следует повысить и укрепить статус военного педагога, возвысив это звание над всеми прочими званиями в военно-учебном заведении (сегодня работник учебного или строевого отдела имеет там больший вес и статус, нежели педагог).
   Во-вторых, надо улучшить отбор педагогов, создав для этого не только специальные учреждения для подготовки военных педагогов, но и специальные инструменты отбора желающих работать в системе военно-учебных заведений.
   В-третьих, следует должным образом стимулировать работу военных педагогов, предоставив им не только свободу педагогического и научного творчества, но и материальные блага и необходимые льготы.
   *
   Подспорьем в этой необходимой работе нам может быть исторический опыт военно-учебных заведений России.
  

Полезные исторические находки

  
   Из всей совокупности исторических фактов остановимся лишь на трех: создании специального военно-учительского института; системе отбора желающих поступить на службу в военно-учебное ведомство; практике стимулирования преподавателей военно-учебных заведений.
  

Военно-учительский институт

  
   По мере увеличения числа Военно-Учебных заведений увеличивалась и потребность в преподавателях, число коих, в то время, было еще весьма ограничено.
   Для устранения этого неудобства и для снабжения Заведений учителями, предположено было учредить при С.-Петербургском батальоне военных кантонистов Военно-Учительского Института, в составе одной роты.
   С этою целью выбраны были из всех батальонов и полубатальонов, отличнейшие кантонисты по умственным способностям и пример­но-доброй нравственности, не моложе 14-ти и не cтapеe 16-ти лет, с тем, чтобы, впоследствии, Институт комплектовался из первой полуроты 1-й роты С.-Петербургского батальона военных кантонистов.
   Число учеников в Институте предполагалось иметь 60 (в том числе 12 унтер-офицеров) и при них назначались: 3 обер-офицера и фельдфебель.
   Воспитанники Военно-Учительского Института должны были приготовляться в учители следующих предметов: Российской и Немецкой сло­весности во всех основаниях, кроме поэзии; Географии; Истории Всеобщей и Естественной; Арифметики; Алгебры; Геометрии; Математики в высших степенях; Физики; Химии; Механики; Рисования; Ситуации; Архитектуры и Военно-уголовного Права.
   Для изучения сих наук Институт предполагали разделить на четыре класса, в коих преподавать: в первом классе - Закон Божий, Российскую и Немецкую словесность во всех видах, кроме поэзии, Географию, Историю Всеобщую и Есте­ственную и Военно-уголовное Право. Во втором классе: Закон Божий, Арифметику, Алгебру, Рисование и Военно-уголовное Право. В третьем классе: Закон Божий, Механику, Физику, Химию и Ситуацию. В четвертом классе: Закон Божий, Геометрию, Математику в высших степенях и Архи­тектуру.
   В классах полагали распределять учеников сообразно способностям каждого к предназначенным наукам: так, как не было надобности, чтоб ученик, приготовляемый в учители Сло­весности, знал Алгебру или Высшую Математи­ку и т.п., а, потому оказывавший способность к которому либо предмету своего класса, должен был оставаться в том классе до окончательного образования в предмете, в котором пред­назначался быть учителем. Прочих за тем учеников полагалось переводить из класса в класс по экзамену, по мере изучения и способ­ностей, с дозволением приготовляться в учи­тели и двух предметов.
   Ученики менее способ­ные быть учителями, должны были готовиться в аудиторы, но в таком случае требовалось, чтобы они основательно знали отечественный язык, часть Арифметики и Военно-уголовное Право.
   Выпуск из Военно-Учительского Института в учители и аудиторы должен был произво­дится по экзамену в присутствии директоров и инспекторов классов всех Кадетских Корпусов и Училищ Артиллерийского и Инженерного.
   Удостоенных выпуска в учители полагали про­изводить в прапорщики, с выдачею пособия на обмундирование по 500 руб. ас. из Кабинета Его Императорского Величества.
   По производстве же должны они были оставаться, в продолжении двух лет, при Институте, преподавателями сво­его предмета, под надзором и руководством учителей и в особенности инспектора классов.
   С получением, таким образом, навыка в пре­подавании, назначено было определять их учи­телями в Военно-Учебные Заведения, по мере надобности, и производить жалование сообразно преподаваемым предметами.
   В признательность Правительству за свое образование, для них было бы обязательно прослужить 15-т лет в звании учителей, в назначенных им местах; по окончании же сего срока они бы могли: или продолжать свои занятия, или избрать другой род службы. В продолжении упомянутых 15-ти-лет предполагалось производить их в чины, за усердную и ревностную службу, чрез каждые пять лет, исключая нерадивых, которых чи­нами не повышать.
   При увольнении, по истечении пятнадцатилетнего срока, полагалось выдавать им аттестаты, сообразно их службе. По производстве в офицеры учителям предо­ставлялся бы мундир, присвоенный состоящим по армии.
   Учеников, выпускаемых в полки аудитора­ми, полагали награждать 13-м классом; оказав­шихся же дурной нравственности, определять ря­довыми в поселенные полки Гренадерского Кор­пуса. (Из кн.: Мельницкой Н. Сборник сведений о военно-учебных заведениях в России. (Сухопутного ведомства). т. 1, ч. II1. - СП б., 1857).
  

Порядок приема педагогов в военно-учебные заведения.

Права и льготы принятых в оные.

  
   В этой связи заслуживает внимания опыт разработки в 1836 г. для обеспечения способов привлечения в военно-учебное ведомство более достойных преподавателей "Положения о службе по учебной части при военно-учебных заведениях сухопутного ведомства", действие которого вслед затем было распространено и на служащих по учебной части в заведениях, подведомственных Министерству народного просвещения.
   Основные черты этого Положения, с дополнительными к нему постановлениями, заключались в следующем:
   1) В Военно-Учебных Заведениях состоят нижеследующие чины учебной части: главные наблюдатели, инспекторы классов с их помощниками, наставники-наблюдатели, преподаватели наук и языков, репетиторы, библиотекари и смотрители кабинетов.
   2) Служба их в заведениях считается государственной, с присвоением каждой должности особого класса по гражданскому чинопроизводству и с предоставление исключительного права на производство тремя чинами выше этого класса.
   3) Для поступления в число преподавателей необходимо выдержать при Штабе установленное испытание, окончательные правила для производства которого были Высочайше утверждены в 1853 г.; этими правилами Учебному комитету Штаба предоставлялось право одобрять к преподаванию в военно-учебном ведомстве без всякого испытания только академиков, профессоров и преподавателей высших учебных заведений.
   4) Допущенные к преподаванию удостаиваются утверждения в должности преподавателей не ранее, как через год, если успеют доказать на опыте свою способность и усердие к делу; по утверждении же в должности Главным Начальником, они приобретают все права, предоставленные преподавателям Военно-Учебных Заведений.
   5) Жалованье преподавателям назначается, по усмотрению ближайшего начальства, из штатной суммы, по мере трудов, способностей и заслуг каждого; кроме того, все чины учебной части получают казенные квартиры или квартирные деньги по присвоенным им классам.
   6) По выслуге определенных сроков, чины учебной части вообще приобретают право на пенсии, соразмерные с окладами штатного их жалованья; но наставникам-наблюдателям и учителям пенсии назначаются сообразно числу еженедельных их уроков в продолжение последних трех лет службы, причем высший размер пенсии достигал 750 р., а низший было определен в 200 р. серебром.
   7) Прослужившие в учебных должностях от 20-ти до 25-ти лет получают в пенсию половину оклада, от 25-ти до 30-ти лет - полный оклад; при увольнении же от службы по причине расстроенного здоровья, сроки эти сокращаются на 5 и на 10 лет.
   8) За каждые пять лет, выслуженные по учебной части свыше 25-летнего срока, прибавляется к нормальному окладу пенсии одна пятая его доля.
   9) Прослужившие 25 лет оставляются на дальнейшей учебной службе только по ручательству ближайшего начальства в том, что они могут еще служить с пользою, и в таком случае получают свою пенсию на службе.
   10) После смерти лица, состоявшего в учебной службе, приобретенные им права на пенсию переходят, по установленным правилам, к его вдове и малолетним детям.
   11) Служащие при военно-учебных заведениях по учебной части сохраняют право на получение выслуженной ими по сему ведомству пенсий и при переходе во все другие ведомства на службу по учебной части.
   Кроме всего вышеизложенного, в рассматриваемом Положении указаны правила о порядке определения, увольнения, переводов по службе, производства в чины и удостоения к наградам всех чинов учебной части.
   *
   До 1836 года Военно-Учебные Заведения, по заявлению тогдашнего их начальства, почти не имели своих постоянных преподавателей, кроме учителей из кантонистов и из корпусных офицеров, вознаграждение которых за уроки было не более как "сердобольным пособием"; большинство же преподавателей достойных и действительно полезных числилось на службе в посторонних ведомствах.
   Эта и другие меры привели к тому, что в военно-учебные заведения стали приходить талантливые преподаватели. Как сетовал в то время министр народного просвещения С.С. Уваров: "нет почти ни одного профессора или учителя, который бы в то же время не давал уроков в военно-учебных заведениях".
  

Краткое резюме

  
   Чтобы окончательно определиться в позиции по поводу педагогических кадров военно-учебного заведения скажу следующее:
  
  -- Военная школа должна готовить и иметь свои педагогические кадры.
  -- В структуре этих кадров могут быть как офицеры, так и гражданские лица, но обязательным для тех и других является преданность делу подготовки офицерских кадров, воинский дух, высокий профессионализм.
  -- В военно-учебных заведениях следует создавать максимум благоприятных условий, как для педагогического труда, так и для научного творчества.
  -- Следует поощрять, поддерживать и укреплять военно-научные школы военно-учебных заведений. Рубль, вложенный в военную науку, дает большую прибыль.
  
   Считаю нужным определить главные функции военного педагога. В их числе такие, как:
  
  -- Духовная.
  -- Развивающая.
  -- Воспитательная.
  -- Дидактическая.
  -- Методическая.
  -- Научно-исследовательская.
  -- Контрольно-оценочная.
  

Духовная функция военного педагога.

  
   Повторим слова Руссо: "Воспитатель! - какая возвышенная тут нужна душа!.. Поистине, чтобы создавать человека, нужно самому быть отцом или больше, чем человеком. И такую - то должность вы вверяете наемникам!"
   Поставленная на первое место эта функция таковой и должна являться в деятельности военного педагога, независимо от его специализации. Укрепление воинского духа, поддержание бодрости и оптимизма, помощь в раскрытии силы духа, духовное наставничество, - все это составные части этой функции.

*

Развивающая функция.

   Развивать - значит приводить в активное состояние природные силы человека, давать простор их проявлениям, делать человека лучше, пригоднее для жизни и дела, умнее, опытнее и благоразумнее.
   Развитие - это движение вперед, от одного достигнутого рубежа к другому.
   Развитие - это преодоление недостатков, несовершенств, трудностей и препятствий. Все это должно быть предметом первостепенной заботы военного педагога.

*

Воспитательная функция.

   В деятельности военного педагога, воспитание - это, прежде всего, вразумление молодежи, т.е. способность дойти до разума человека и посеять в нем семена благоразумия.

*

Дидактическая функция.

   Это, прежде всего, умение, опираясь на известные принципы, сделать обучение полезным, доступным, природосообразным и эффективным.

*

Методическая функция.

   Это - инструментальная часть педагогического труда, основанная на определенной педагогической идее, логике, знании возможностей обучаемых и используемых средств. Сюда же входит и деятельность педагога по разработке учебных и методических материалов.

*

Научно-исследовательская функция.

   Военный преподаватель должен вести, по меньшей мере, два исследовательских направления: во-первых, попутные педагогические исследования, дающие ему возможность правильно строить учебный процесс; во-вторых, исследования в области предмета специализации.

*

Контрольно-проверочная функция.

   По сути дела, требования к ней те же, что и у руководителя военно-учебного заведения с поправкой на предмет и задачи военного педагога.

*

   В данном случае я лишь обозначил проблему, не раскрывая и не конкретизируя детали - это можно сделать на местах при последующем раскрытии темы.
   Ограничусь словами Ф. Гершельмана, подчеркивая важность роли военного педагога и его личного примера:
  
   "Личному примеру принадлежит в этом случае большое значение, так как молодежь, особенно детского возраста при свойственной ей наблюдательности, чуткости, впечатлительности и склонности к подражанию, очень податлива влиянию примера. Поэтому воспитатель должен очень строго относиться к себе в исполнении службы, в своих поступках, разговорах высказывать сознательное отношение к своему долгу и избегать всякой распущенности, помня, что и он постоянно притягивает к себе внимание воспитанников и если, по своим служебным качествам и нравственному складу, не достоин быть образцом подражания, то он не только не может иметь хорошего нравственного влияния на воспитанников, но будет приносить явный вред делу".
   *
   Продолжение следует...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023